Сразу после возвращения в город, мне было предложено занять место начальника отряда городской стражи. Когда-то я принимал участие в походе на Иерусалим, и король оказывает знаки внимания ветеранам. Я один из них. Кроме того, венецианцы, прибывшие с тайным поручением, рассказали Болдуину о моем заступничестве перед генуэзцами. И, наконец, Артенак, который пользуется у короля полным доверием, рекомендовал меня в выражениях, которые, прямо скажу, смутили мою скромность. Он же уговорил меня принять предложение, хочет видеть на таком месте честного человека. И при этом своего — как подчеркнул. Предупредил, что многие будут пытаться обмануть или подкупить.
Руководит нами горбун Жискар. От нас зависит сбор налогов в городскую казну и разоблачение тех, кто старается уклониться. Таких здесь немало. Горбун пользуется усердием собственных доносчиков. От этих нет отбоя. Он, как паук, который узнает о жертве по дрожанию растянутой паутины. Здесь он большой мастер. К тому же, человек это деятельный и может не спать несколько ночей подряд. Артенак высоко отзывается об уме Жискара, но сомневается в его прямодушии. Так мне кажется. В Иерусалиме легкая система податей. Это сделано, чтобы привлечь торговцев с запада и востока. Тем более важно получить, что нам причитается.
Раз в несколько дней мне поручено собирать отчет у стражей на воротах, через которые товары попадают в город. Таких ворот трое: Яффские, Дамасские, Сионские. Наблюдая за ними, можно определить состояние дел и правдивость тех, кто должен пополнять казну. Сведения не подлежат разглашению. Купцы не склонны хвастать размерами своего состояния. Это их право, хотя среди наших распространено убеждение, что обогащение за счет торговли — путь недостойный, а ограбление — занятие, пусть не богоугодное, но простительное. При этом принято ссылаться на Христа, изгонявшего торгашей из храма. Язычники в это время предаются торговле со всей возможной выгодой. Пора бы научиться и нам. От этого зависят доходы казны и общее благополучие.
Я могу оставить службу, если предпочту жить за пределами Иерусалима. Есть немало таких, что разбирают земли, укрепляют их и ведут жизнь свободных людей. Они платят терпимые налоги и обязаны участвовать в военных походах. Взамен имеют право на покровительство и защиту. Но я выбрал город. Карина не переносит солнца, а вне Иерусалима мало мест, где от него можно укрыться. Я не молод и предпочитаю здешнюю жизнь новой и неизвестной. Хотя о спокойствии можно говорить лишь как о благом пожелании, моя служба связана с постоянной опасностью. Только за время, что я здесь, мы несколько раз натыкались на тела убитых и ограбленных богомольцев. Не все способны платить за ночлег, и легкомысленно располагаются, где попало. Весьма прискорбно одолеть долгий путь, чтобы встретить смерть на пороге заветной цели. Болдуин требует принять меры против грабителей, слухи докатились до Европы. Там вообразили, раз мусульмане изгнаны, в городе можно рассчитывать на полную безопасность. Теперь одно заблуждение готово смениться другим и отвратить новых пилигримов, а мы нуждаемся в людях теперь, когда, хвала Христу, город стал подлинной опорой для всех его последователей.