Братья (Ялкут) - страница 228

Алевт махнул рукой, не договорив, побежал в голову каравана, но вскоре вернулся. — Они решили миновать город, не останавливаясь. Там полно болезней. Решено отойти, как можно дальше. Вечером мы продолжим.

Шли быстро, вытянувшись вдоль реки. Город остался позади, Оронт повернул в сторону близких гор. Дорога вела вдоль леса. Дышалось легко, и дыхание доставляло блаженство, настолько силен был аромат цветущих растений. Воспоминание о городе казалось плохим сном, к которому не будет возврата. Ноги несли вперед, будто рай находится рядом и осталось толкнуть дверь и войти…

И вдруг встали. От леса катила огромная толпа. Лиц не было, лишь ярость и неистовая злоба. Размахивали палками, тянули руки, скалились, кричали все разом жалобно и страшно. Безумие владело этими… даже не людьми, настолько отчаянным и диким был их вид. Сотни, тысячи, волнующаяся масса уродливой, серой плоти.

Византийцы умели отражать нападение. Копейщики вытянулись в линию, следом встали лучники, поспешно готовя оружие. Толпа налетела, как первая тяжелая волна обрушивается вслед за внезапным смерчем. Налетела, ударила в преграду и отхлынула. Задние еще напирали, но те, кто вырвался вперед, уперлись грудью в острия копий и замерли. Только дышали хрипло, глядя глаза в глаза, и рев сменился тяжелым, как свинец, молчанием. Так и застыли. Огромное скопище ощущало себя едино, слитно и набирало силы для нового порыва, который бросил бы людей вперед, на острия копий и протащил бы вместе с телами убитых — своих и чужих. Еще длился первый страшный миг, дышал ненавистью, переполнявшей, как грозовой заряд переполняет черную тучу, готовую разразиться ударом молнии. На помощь своим поспешно подтянулись остальные, линия византийцев укрепилась, но силы оставались неравны. Пока оружие удерживало нападавших, они растеклись вдоль линии каравана, перекрыли путь и теснили, чтобы окружить, навалиться вдесятером на одного и одолеть. К тому шло. Громко кричали женщины, волновались лошади, люди метались из стороны в сторону, будто барахтались в огромной сети, пока она стягивалась, опутывала прочно и безнадежно. Солнце жгло. Толпа напирала. Но на счастье византийцев, у них оставался путь отхода. Засада была устроена с одной стороны дороги, и, упиралась в византийцев, будто дугой натянутого лука. Караван стал медленно сползать на большое поле, густо усеянное камнями. Пятились, удерживая наседающих врагов на остриях копий. Немного им осталось, но решающего усилия, последнего отчаянного броска не хватило. Толпа еще бесновалась, но воля ее ослабела. И, как переливается песок в часах, ответно крепла сила осажденных. Раненых успели подобрать, передать назад, своим. Остальные сомкнулись и держались плечом к плечу. Толпа наседала. Передние, на которых были направлены копья, сдерживали задних. А те пытались дотянуться через головы и толкали своих в спины, гнали вперед. Не уступая друг другу, люди катились валом через каменную равнину. Византийцы отступали, поднимаясь на плоскую верхушку холма. Здесь в изгибе морского берега стояла когда-то сторожевая башня, окончательно поверженная недавним землетрясением. В основании башни среди развалин сохранились многочисленные ходы и укрытия, к которым разрушительные силы природы добавили новые трещины и разломы. Погонщики загоняли туда верблюдов. Теперь, когда караван оказался под защитой, можно было испытать силу врага. Цепь византийцев решительно пошла вперед, убыстряя шаг и подкалывая врагов остриями копий. Те подались, но схватились за камни, которые валялись в избытке. Лучники ударили почти в упор, и два десятка тел легли под ноги идущим. Византийцы переступали через них, и шли, не оглядываясь, не медля, предоставив задним добивать тех, кто пытался встать. Лучники ударили еще раз, и каждая стрела нашла цель. Копейщики ускорили шаг, пытались воспользоваться замешательством, чтобы рассеять толпу и обратить ее в бегство. Но нападавших было намного больше, в византийцев полетели сотни камней. Раненые и убитые были теперь с обеих сторон. Варсофоний отозвал своих в укрытие. Силы оставались неравны. Достаточно было выманить византийцев, рассеять их строй камнями, и преимущество нападавших стало бы окончательным. Цепь отступила, толпа потянулась следом. На поспешно организованный лагерь посыпался густой град камней. Лучники поразили нескольких, наиболее ретивых метателей, наступила передышка. Пришла пора осмотреться. Один убитый, несколько тяжело раненых — такими оказались потери. У Михаила не было оружия, он не имел навыков воина. Совсем не то, что Алевт. Этот объявился в полном вооружении, на одежде была кровь. Одного я проткнул. — Сказал он. — Но кровь не его. Вытаскивал раненого. Знаешь, ведь это — те самые нищие. Я их узнал. Они, уверен, подняли остальных, пообещали хорошую добычу. Все эти дикари живут в пещерах достаточно далеко отсюда и редко сходятся вместе. Нищие дали знать. Это они организовали засаду. И они не отступят, пока не добьются своего.