– «Орион» – одна из известнейших и богатейших компаний Галактики. И их флагман – это нечто! Не поверишь, но здесь пищевой автомат на всякий случай, потому что положено. Пришлось брать повара на судно. Так что меню порадует тебя, я уверен.
– На «Орионе» работают известные ученые, а они привыкают к комфорту… – улыбнулась я спутнику.
– Профессор Кобург, и вы решили сначала перекусить? – Нам навстречу спешил Башаров.
За дверью оказалось довольно приличных размеров помещение с гладкими, белыми, блестящими столами и такими же стульями. С двух экранов едва слышно шло вещание новостей из инфосети. Помимо патоморфолога встали, приветствуя нас, Кристиан Зельдман, наш куратор Гаю Меш’ар и офицер в форме с множеством нашивок. Что-то очень знакомое было в этом «призраке Х’ара», так что я невольно возвращалась взглядом к нему, пока рассеянно отвечала:
– Да, профессор, я, если можно так сказать, только завтракала сегодня. В космических перелетах сложно определиться, как называть очередной прием пищи…
В этот момент привлекший мое внимание офицер встал во весь свой немалый даже для х’шанцев рост, к тому же он был довольно массивен, что уж совсем несвойственно их худощавой расе. Белоснежные волосы коротко подстрижены, голубые глаза сияют на круглом лице, а узкие губы дрожат, словно он сомневается: пора улыбнуться или еще рано.
Лейс чуть сжал мой локоть, слегка подталкивая к поднявшемуся здоровяку и уводя от Башарова. А я тем временем пыталась вспомнить, где и когда я могла видеть смутно знакомое, простодушное круглое лицо, добрые на донышке, но цепкие глаза. Широченный разворот плеч. Мужчина приблизился, и меня словно накрыло защитной аурой, почти как рядом с Лейсом…
Я мотнула головой, опасаясь поверить собственным глазам, воспоминаниям, и недоверчиво спросила:
– Киш?
Он в ответ скорее счастливо ощерился, чем улыбнулся. Но мне и этого хватило. Глаза защипало от радости, а горло перехватило. Я одним шагом сократила расстояние между нами и уже менее решительно схватила его за предплечья, ведь все знают, насколько эта удивительная раса не терпит посягательства на их границы и жизненное пространство.
– Ты живой? Боже, ты живой… А я все гадала о твоей судьбе. А ты живой… живой… – Мой голос дрожал от переизбытка эмоций.
– Конечно, живой. Меня волной далеко унесло, мы с Лейсом потом в распределителе встретились. Думали, помрем там от радости.
– Как же я счастлива, что ты живой, Киш. – Я вытерла слезы, катившиеся по щекам. – Это невероятно…
– Детка, ты так выросла. – Радостный оскал Киша стал еще шире, мой бывший «подопечный» лучился радушием и удовольствием. – Теперь ты настоящая принцесса!