Я с силой пнула ногой дверь:
– Проклятье!
* * * * *
– Простите, сеньор Уэйн, но женщину с такими приметами, никто среди прибывающих не видел.
– Чёрт вас побери! – Девлин вскочил так резко, что перевернул стоящий рядом с ним изящный стеклянный столик. – Ни на что не годные идиоты! За что я вам плачу? Вам же человеческим языком объяснили, что её похитили, каким образом она должна была появиться в аэропорту?
Он нервно мерил шагами кабинет лучшего частного детектива в Боготе. Неведение о судьбе и местонахождении любимой, выводили его из себя. Собственное бессилие и некомпетентность сыщиков бесили до такой степени, что хотелось всё вокруг громить и разрушать.
– Айла, держись, родная! – мысленно, обратился он к любимой, моля Бога, чтобы успеть найти её вовремя.
– Даю вам последний шанс доказать, что вы не конченые болваны, – смерив презрительным взглядом детектива и его помощников, он продолжил:
– Ищите повсюду, в городе, за городом – везде! Выясните, с кем общался её муж, кому мог задолжать такие деньги. Не раскрывайте всех карт полицейским, они здесь все связаны с преступниками. Я остановился в этом отеле, – он кинул на стол карточку, с выгравированным на ней золотыми буквами названием лучшей гостиницей в стране. – Обо всём, что узнаете, сразу докладывайте лично мне. Будьте на связи двадцать четыре часа в сутки!
Сыщики возмущённо переглянулись между собой, но в открытую, протестовать не стали – сеньор платил такие деньги, на которые можно было содержать половину города.
Отдав ещё несколько коротких приказаний, сеньор Уэйн устало опустился на стул, прикрыв ладонями лицо:
– Умоляю, берите всё, что хотите, только найдите её…
* * * * *
После ухода тюремщика, я решила хорошенько обследовать комнату. Открыв дверцы платяного шкафа, я, аж присвистнула. Чего там только не было! Платья, блузки, брюки, топы… Ящики до отказа были заполнены шёлковым нижним бельём и всяким хламом, который, следуя логике дона Рауля, непременно должен был быть необходим всякой уважающей себя узнице.
В комнате было всего полно, за исключением того, что мне в действительности могло пригодиться, а именно, чего-нибудь острого, и желательно ещё и режущего… ну, а если было бы ещё и стреляющее, то моему восторгу вообще не было бы предела.
В двери повернулся ключ, и в комнату вошла пожилая горничная с подносом, со стороны которого, до меня доносились просто неприлично аппетитные запахи.
Желудок протестующе заурчал, тем самым давая мне понять, чтобы я засунула свою гордость далеко и глубоко, и не смела отказываться от еды. Ну что же, тут я была с ним полностью согласна. В последний раз, я ела у себя дома, и только одному Богу известно, сколько времени прошло с того дня. А мне, сейчас, силы ого-го, как будут нужны!