— Это кошмар, Талия!
Я переворачиваюсь на спину, глубоко втягивая носом воздух, затем выдыхаю, и у меня появляется ощущение, будто я готова свалиться в обморок.
Ее мягкая рука касается моего лица.
— Ты в порядке. Я здесь.
Сдерживаюсь, чтобы не заплакать, но несколько слезинок все равно катятся по щекам. Она проводит по ним, сметая костяшками пальцев, притягивает меня к себе и крепко обнимает.
— Все хорошо.
Когда я перестаю плакать, тяжело дыша, она говорит:
— Ты не можешь держать это в себе, не хочешь поговорить об этом?
Я хватаю ее руку и отвожу, прижимаясь к ней.
— Нет.
Она прижимается ближе, и чувствую, как она кивает головой, уткнувшись сзади в мою шею.
— В один прекрасный день ты расскажешь мне об этом.
Я провожу пальцами по шрамам на ее запястье.
— Как и ты мне, правда?
Она только вздыхает в ответ, и я понимающе киваю.
— Я люблю тебя, Кэс, но ты все еще пахнешь выпивкой.
Тихо посмеиваясь, она еще ближе прижимается ко мне, крепко обнимая и целенаправленно выдыхая алкогольные пары мне в шею.
— Тьфу! — я пытаюсь выкрутиться и отодвинуться от нее подальше, но она еще крепче обхватывает меня. Мы начинаем заливисто хохотать, несмотря на наше совместное молчание, и я улыбаюсь, продолжая пытаться выбраться из ее объятий.
— Вспоминай о том, что вчера ночью ты наконец-то занялась сексом. Умей положительно мыслить.
Ее замечание заставляет меня замереть в ее объятьях.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что от тебя пахнет одеколоном и потом. — Она облизывает мою щеку и хихикает, когда я зажимаю рот и отодвигаюсь от нее подальше. — Ты мне так ничего и не рассказала. Вот откуда я знаю.
Я не говорю ни слова, мы просто лежим в тишине. Вспоминаю смутные обрывки сна, и невольно ко мне возвращаются воспоминания, когда Хейз в первый раз напал на меня.
Уолт вышел из квартиры, побежав по делам. Я особо не обращаю внимания на то, что он говорил, потому что готовлюсь к контрольной по математике, которая мне предстояла. Амелия спит в своей комнате.
Я слышу грохот от телевизора, который работает чуть ли не на всю катушку в смежной квартире, где Хейз с Джимми болеют за свои любимые команды. Я не помню, когда Уолт поставил совместную дверь, соединяющую наши две квартиры, но хочу его попросить, чтобы он сделал ее звукоизолированной. Хейз кричит мне, чтобы я принесла ему пиво из нашего холодильника. Проскрежетав зубами, я откидываю свой карандаш в сторону и делаю, как он просит, потому что не хочу, чтобы проснулась Амелия.
Джимми откидывает свои длинные до плеч, белокурые волосы назад и подмигивает, хватая пиво.