А хрипящая тварь вновь выдохнула и упорно ползла по серым и черным телам все ближе к Джаретту и его сыновьям.
Седой волк зарычал, лизнул Мидира в щеку, зыркнул желтым глазом на Мэллина. Взвыл могучим, истинно королевским воем. Рванулся вперед стремительно, как на крыльях вцепился в оставшееся целым щупальце, дернул, вырывая ошметки…
Монстр раскрыл клюв, готовясь к вдоху, Джаретт, древний волчий король, отец трех сыновей, зажав в зубах лапу чудовища, с места прыгнул ему в пасть…
Вокруг засвистело, поднялся ветер. Мидир схватил брата и прижал к земле.
Ткань мира схлопывалась, истончалась, отмирала, чтобы соединиться наново. Мэллин притих, закрыв голову руками. Мидир обхватил его за плечи, а вокруг стонало и выло. Потом понемногу начало стихать. Когда вокруг послышались обычные лесные звуки, обозначающие жизнь, ускользнувшую от хриплого дыхания смерти, а брат все еще не спешил поднимать голову, Мидир осторожно поинтересовался:
— Мэллин?
— Мидир, — глубокий вздох. — Скажи мне правду сразу. Мы спим?
— Да нет же!
Вопрос показался нелепым, но брат продолжал, глухо выговаривая в собственные колени:
— Потому что, если спим, ты меня уже просто брось в воронку вслед за папой — и всё!
Мидир неожиданно для себя фыркнул, крепче прижал его к себе, провел рукой по вихрам, стараясь не касаться ссадины:
— Вот уж нет, и даже не мечтай! Мой брат — настоящий герой!
— Если ты про Мэрвина… — отвел глаза Мэллин.
— Настоящий герой и настоящий олень! Из тех, кто не боится показаться смешным, вызвать на дуэль порождение мира теней и столкнуться с собственными страхами.
Поглядел в опять засиявшие раскосые глаза, встряхнул за плечи:
— О воронке не может быть и речи! Добро пожаловать обратно в наш распрекрасный мир!
Глава 29. Вересковые беседы после боя
— Я ведь сказал тебе: «Нет!» — ворвался Мидир в зал королей.
Створки двери разлетелись в стороны, гулко ударились о стены. Их обычно раздвигали двое стражей, но Мидир не почувствовал тяжести.
— Мой советник оглох?!
Джаред, стоящий у камина, скрестил руки на груди, задрал светлую бровь.
— До сей поры нет, мой король.
Тяжелый стол из черного дерева, попавшийся на дороге, отлетел к стене. Крепкое дерево не выдержало удара о черные камни дома Волка: ножки треснули, а столешница, жалобно взвизгнув, раскололась до щепы. Зазвенели разлетевшиеся кубки, по темному зеркалу пола потекло вино.
Замок привычно втянул мусор, непривычно сложил разбитую посуду и вернул целостность мебели. Волна пробежала до ног Джареда, чуть не лизнув сапог, и пол вновь натянулся обсидиановой гладью.