Лишь первичные материи способны разрушить истинную любовь.
— Я боюсь не за себя! — вскидывает Этайн подбородок. — Я ужасаюсь, сколько горя причиню моим близким!
— Да при чем тут твои близкие?
— Мидир, я люблю мужа! Я люблю моих родных! И мне не нужен никто: ни ты, ни твой мир, ни все твои сокровища! Мидир, я знаю тебя, я верю — ты сможешь! Молю тебя, отпусти меня…
— Не-сущие-свет… Я верну ее. Слышите меня?
— Мы слышим, но не разумеем. Это возможно. Глупо, но возможно. Тебе ее подарили, а ты отказываешься?.. Ты поцеловал ее?
— Да.
— Твоя королева надела корону?
— Да, да!
— Мы не умеем лгать. Она совершенна. Она создана для тебя. Впрочем, верни, если слаб и не уверен в себе, старый бог. Все равно у тебя лишь неделя… Но если хочешь познать настоящую любовь — покажи ее небу и звездам.
Мидир молчал, глядя в глаза Этайн.
— Твой выбор, Мидир?
— Мы выходим на свет.
— Хорошо, Этайн, — склоняет голову Мидир. — Нам пора.
— Домой? — с отчаянной надеждой говорит она.
— Домой, моя королева, — со всей возможной честностью отвечает волчий король. Подхватывает ее руку и открывает портал.
Шаг, другой, третий… Они выходят на широкий балкон, и лунный свет падает на две черные короны.
*
Все магические превращения сопровождаются потерей сознания, и Мидир еле успел подхватить Этайн, когда ее корона беспамятства отразила свет луны, звезд и небесную синеву.
До своих покоев он донес женщину безо всякой магии.
Как бы он ни торопился, стоило дождаться двенадцатого удара переставленных часов. Слово следует держать, пусть его истинность и была лишь видимостью.
Он поменял зрение на магическое, дождавшись боя часов. От короны на голове Этайн поднимались нити, переплетались, множились, образуя пышное призрачное дерево.
Чистая любовь Этайн оказалась еще прекраснее, чем думал Мидир.
— Мой король, позвольте… — показался Джаред в дверях.
— Не позволю! Ты мешаешь мне!
Мидир выдернул очередную золотую нить, вплел вместо нее черную. Этайн поморщилась, подняла руку, потерев висок, и уронила бессильно.
— А ей больно! — рявкнул Мидир.
Махнул рукой, и черные стрелы сорвались с его пальцев. Джаред принял удар открытой ладонью. Стрелы отскочили от нее и вонзились в потолок. Задрожали там, словно все еще несли опасность.
— Хорошо, что тебе жаль ее хоть немного, — Джаред уходить не собирался. — А ведь вплетать себя вместо Эохайда в ее воспоминания опасно и для вас, мой…
Волчий король дунул в сторону Джареда, и в него полетели острые льдинки.
Тот провел рукой, обрисовав перед собой полукруг, и они воткнулись в стены не хуже ножей.
Мидир, осторожно зацепив ногтями, вытащил еще одну нить, развязал узелок на конце. Положил на ладонь, и пестрая нитка испарилась. Выдернул волос с головы, привязал к основе. Не глядя на Джареда, пробормотал: