Снежный мыслеслов советника: «А придется» истаял в сладком запахе вереска, в хризолитовых глазах Этайн, в лучах солнца, осветившего Черный замок.
И все же Мидир успел разобрать слова Мэллина:
— Ему что, гостевых спален мало? Зачем он притащил ее к себе?.. Ну Джа-а-аред! Хватит уже! Отпусти! Скажи лучше, она ему быстро приестся, да? Она ведь всего лишь женщина!
— Как и наши матери, мой принц, — ответил советник.
Глава 10. Вереск живой и мертвый
— Моя дорогая, — с неохотой отстранился Мидир от губ и разжал руку, сжимавшую ягодицы. Огладил волны огненно-рыжих волос. — Тебе нужно поесть.
— Как… чудесно…
Этайн глубоко вздохнула и провела пальцами по влажным губам, которые только что нежили его губы, словно желая запомнить его поцелуи. Легко розовеющая кожа еще держала румянец, глаза были подернуты поволокой — словно земная женщина побывала в стране еще более волшебной, чем та, в которой очутилась.
А биение ее сердца Мидир ощущал на расстоянии.
— Без тебя? — вздохнула Этайн, приходя в себя. — Невозможно.
— А лишиться чувств, пока я буду показывать мой дом?
— Невозможно тем более.
Эта женщина будет держаться до последнего, и Мидир взял кусок с червленого серебряного подноса. Этайн, глядя на него, начала есть — как и все, что она делала, очень изящно. Мидир отвел глаза, не желая смущать ее.
— Какой странный вереск в этой кадке, — проследив за его взглядом, удивилась Этайн.
— Тут было что-то древнее и засохшее, еще со времен старых богов, — пожал плечами Мидир. — Мне показалось проще вырастить твой любимый цветок, чем выбрасывать. Я готовился к твоему появлению.
Этайн обвела глазами все покои.
— Спальня кажется тебе невместно большой, моя королева?
— Нет, конечно! Хотя… Да. Да! Где-то же должно обитать твое величие! На инкрустации, — она указала на каменный пол, прищурилась немного, — кстати, изумительной, можно принимать послов нескольких стран, в постель уложить с десяток стражников, в шкафу играть в прятки, в сундуках — жить! В комоде хватит одежды для половины Манчинга, а на полках, видимо, живут все книги дома Волка?
— С того, что мне не хотелось возвращать в библиотеку, я сделал копии, — ровно ответил Мидир, не решив, рассердиться ему или рассмеяться.
— Сколько же лет этим вещам?
— Несколько тысяч.
— Как и тебе? — шутливо произнесла Этайн.
— Мне — чуть меньше.
— Ты не потерял интерес к жизни!
— Мы — не люди. Ши хранят воспоминания, они не меркнут, не размазываются в памяти. Мы всегда можем вернуться памятью в прошлое и воскресить его.
— Сначала я решила, ты очень молод! Может, потому что так невозможно прекрасен?