— Видишь ли… Джессика — моя племянница.
Я бы соврала, если бы сказала, что ожидала услышать что-либо нормальное. Обыденность никогда не являлась частью моей жизни.
Повисла пауза, и, наконец, я прокашлялась.
— Хочешь сказать, что она моя кузина?
Я надеялась, что он засмеется и скажет, что все это неудачная шутка, но Стивен с серьезным видом кивнул.
— Итак… — я ошибалась, если думала, что смогу принять подобную новость спокойно. Мой язык заплетался сам собой. — Кто… кого… У тебя брат или сестра? — в конце концов удалось выговорить мне, и я выпрямилась в кресле.
Вместо ответа Стивен встал и подошел к комоду за спинкой своего кресла. Он залез в ящичек, достал оттуда рамку с фотографией и протянул ее мне. Сделав глубокий вдох, я опустила взгляд на снимок.
— Значит, брат, — констатировала я, разглядывая двух мальчиков — выпускников старшей школы, стоящих плечом друг к другу. — Подожди-ка… — я подняла голову, глядя на отца. — Не просто брат, не так ли? Вы как две капли воды.
Стивен взялся за узел галстука, пытаясь его расслабить и молча кивнул.
— Где он сейчас? — я прикусила щеку, потому что догадка пришла в мою голову одновременно с вопросом.
— Он погиб, — подтвердил отец, тяжело вздохнув. — И Джессика винит меня в смерти ее семьи.
— А я не спрашивала, — заметила я, и он покачал головой.
— Лучше ты узнаешь это от меня, чем от них, — на его лице отразилось искреннее сожаление, а в глазах мелькнула боль, когда он, приблизившись, сел на краешек стола. — Я делал много ошибок в своей жизни, Эшли, о которых очень жалею. Например, держал в заложниках свою племянницу и ее будущего мужа. Я относился к ним отвратительно, — я вздрогнула, но промолчала, видя, что признание дается ему с трудом. Тем временем, он продолжил. — Но клянусь, я ни за что бы не причинил вред своему брату или его жене. Стюарт и его жена с сыном погибли в пожаре, устроенном моими врагами, так что… — Стивен закрыл лицо ладонями. — В этом есть моя вина.
— А Джессика знает, что ты сожалеешь, папа? — спросила я, и он затуманенным взором посмотрел на меня.
— Я исчез из ее жизни, причинив ей достаточно боли, — отрезал он, но мы были похожи с ним в характере, и я, так же как и он, никогда не отступала.
— Я задала другой вопрос, — я встала, подойдя к нему. — Джессика знает, что ты любил своего брата и не подстраивал его гибель?
В комнате наступило тяжелое молчание, и только мое сердце, громко ударяющееся о ребра, являлось единственным источником звука.
Я получила ответ на свой вопрос. Если во мне и осталась обида с того злосчастного вечера, то теперь я понимала Джессику и Джареда как никто другой. Невозможно отнестись с верой к той, чей отец виноват в смерти всей твоей семьи.