Приглушенные голоса доносились до моего сознания, но как только я пыталась сфокусироваться, чтобы расслышать хоть слово, все замолкало. Я снова погружалась во тьму.
* * *
На этот раз писк не прекращался.
Что-то беспрестанно пищало, разрывая мой мозг. Мне хотелось закричать. Попросить, чтобы это закончилось, но язык отказывался мне подчиняться. Он словно опух, став невообразимо огромным в моем сухом рту.
Послышался топот ног. И внезапно все стихло. Будто кто-то щелкнул выключателем.
* * *
- Господи, пожалуйста,- женщина плакала совсем рядом со мной, и я почувствовала желание успокоить ее, но тело не слушалось меня.
Моя левая рука была мокрой. Когда на нее упало еще несколько капель, я поняла, что это, наверное, слезы.
Это была последняя рациональная мысль, перед тем, как мое сознание отключилось. Снова.
* * *
Мои веки лишь слабо задрожали, хотя я приложила максимум усилий, чтобы открыть глаза.
- Она просыпается,- негромко произнес голос. Он показался мне знакомым, но мне не хотелось напрягать мозг, чтобы вспомнить, кому он принадлежит. Какая разница?
Свет был слишком ярким и бил в глаза, но вскоре надо мной нависло чье-то лицо.
Я моргнула. Эти карие глаза были мне не знакомы.
- Брук, ты слышишь меня?- спросил мужчина, и я зажмурилась, когда он направил фонарик прямо мне в левый глаз, но его пальцы насильно подняли мои веки, мне не оставалось ничего другого, как подчиниться.
- Брук, постарайся не шевелиться,- попросил мужчина. Я нахмурилась. Откуда он вообще знает мое имя?
Мужчина отошел, и в поле моего зрения попала Элизабет. Ее лицо выглядело таким уставшим, словно она не спала целый месяц.
- Брук, малышка,- она ласково взяла меня за руку, заглядывая в глаза.- Ты меня слышишь?
Я кивнула, и все мое тело пронзила невыносимая боль.
- Не шевелись,- негромко воскликнула мама, большим пальцем поглаживая мою ладонь, безвольно лежащую поверх больничного покрывала. Игнорируя ее предупреждения, я медленно, превозмогая боль, подняла руку, проходя ею по своему телу, обернутому в какую-то штуку. Что это за чертовщина?
- Осторожно. Это бандаж,- сказала мама, отвечая на невысказанный вслух вопрос. Она тяжело вздохнула.- У тебя треснуто три ребра, и он не дает тебе шевелиться, способствуя восстановлению.
Треснутые ребра?
Как только я подумала об этом, то осознала, с каким трудом удается мне каждый вздох.
- Вы попали в аварию,- прошептала мама, ее голос переполняли эмоции, в глазах стоял ужас.
Непонимающе я смотрела на нее, а потом в памяти начали всплывать фрагменты воспоминаний.
- Чейз…- прохрипела я, не узнав свой слабый и ломкий голос.