Губы Элизабет поджались, она с жалостью посмотрела на меня, и мое сердце остановилось. Что с ним? Почему она молчит?!
Наконец, мама заговорила:
- Он все еще без сознания, милая. Но жив.
От облегчения мне захотелось плакать, но из моего рта вырвался лишь странный звук, а лицо исказилось от боли.
- Тише, Брук. Твое лицо…- Элизабет замолчала, с болью глядя на меня.- Оно немного повреждено, так что осторожнее.
Мое лицо пылало, и мне в голову пришла мысль, что мать жалеет меня, говоря, что оно «повреждено». У меня было ощущение, на нем вообще не осталось кожи.
- Миссис Чапман?- кто-то окликнул мою мать, и она отвернулась. Не желая оставаться одной, я слабо сжала ее пальцы.
- Дорогая, я здесь,- она тут же развернулась обратно ко мне.- Я никуда не уйду. Просто дай доктору Кэрри тебя осмотреть.
Ко мне подошел тот самый мужчина с фонариком. На этот раз его руки были пусты, и он ободряюще мне улыбнулся:
- Здравствуй, Брук. Я – доктор Кэрри.
Я молчала, но он не стал дожидаться ответа и начал тыкать в кнопки аппарата, от которого тянулись трубки, вставленные в мои руки. Опустив взгляд, я посмотрела на браслет на правой руке с моим именем, а потом окинула взглядом тот кусок палаты, который был мне виден с моего положения.
- Какой сегодня день?- прищуриваясь, я пыталась разглядеть дату на календаре, но цифры размывались.
Доктор Кэрри и мама переглянулись.
- Брук, ты была без сознания четыре дня,- наконец, произнес врач.- У тебя несерьезная травма головы и сотрясение, но вскоре ты встанешь на ноги.
Четыре дня? Я была в отключке четыре дня?!
- А Чейз?- еле слышно проговорила я, умоляюще глядя на мужчину.- Скажите правду. Как он?
На лице доктора Кэрри отразилась нерешительность, и он обернулся к матери за поддержкой. Элизабет обошла кровать.
- Брук, не беспокойся, все будет хорошо.
Ее успокаивающий тон вызвал абсолютно противоположную реакцию. Почему она не говорит все прямо?
- Он…- я судорожно вобрала воздух, заставляя себя произнести страшные слова.- Он мертв?
- Нет, он жив,- неожиданно подал голос доктор Кэрри, и я с трудом повернула голову к нему, в надежде услышать хоть какую-то полезную и правдивую информацию.- Мистер Кеннет не приходит в сознание уже пятые сутки, поэтому мы не можем в полной мере понять степень его поврежденности. Как только он очнется, все станет ясно.
Повисла гнетущая тишина. Я шевельнулась, попытавшись сесть, но мое тело пронзила такая невыносимая боль, что моя голова упала тут же безвольно повалилась на подушки.
- Я должна…- простонала я, обездвиженная адской болью.- Я должна видеть его.