— Извини, мне нужно идти, — внезапно проговорила я, вырываясь из теплого захвата его рук, и кинулась прочь. На улице я затормозила около фонтана, где, к счастью, не оказалось людей. Одиночество, вот что мне сейчас нужно. Но так продолжалось не долго, потому что за спиной послышались шаги. Джаред поднял меня в воздух и посадил на фонтан, исполняя невысказанное вслух желание.
— А ты похудела, — заметил он, усаживаясь рядом.
— Спасибо, — скинув туфли, я болтала ногами в приятно прохладной воде.
— Это был не комплимент.
Я смотрела на льющуюся воду, собираясь с духом, чтобы задать вопрос, который не давал мне покоя весь вечер.
— Джаред, зачем ты здесь? — я посмотрела ему в лицо, пытаясь встретиться с ним взглядом, но темная прядь, упавшая ему на глаза, мешала.
— Я же не мог пропустить твой выпускной, — уголки его губ поползли вверх. — Меган убила бы меня.
Неправильный ответ.
Разочарованно вздохнув, я спрыгнула в воду и зашагала вокруг фонтана, не обращая внимания на мокнущее платье.
— Джессика! Джессика, подожди.
Он схватил меня за руку, разворачивая к себе.
— Что? — сердито спросила я, глядя на верхнюю пуговицу его рубашки, старательно избегая смотреть на лицо.
— Я не мог допустить, чтобы ты погибла, — внезапно выпалил он, и я непроизвольно подняла взгляд.
— Что?
— Тогда. У Стивена.
— И? Ты решил разыграть собственную смерть?
«Только не говори «Да». Скажи, что это была идея моего сумасшедшего дядюшки». Но он кивнул.
— Это был единственный способ…
Звук пощечины показался мне раскатом грома. Моя рука горела от соприкосновения с его щекой, и я застыла от страха, когда он пугающе медленно повернулся ко мне.
— Ты меня ударила? — после каждого слова шла пауза.
— Как ты посмел это сделать? — прошипела я, тыкая пальцем в его грудь. — Как ты мог такое сделать?!
— Что сделать? — Джаред непонимающе смотрел на меня, и я взорвалась.
— Не понимаешь? Ха! Ты даже не осознаешь, что наделал своей выходкой? Не думаешь, каково было твоей семье? Маме? Папе? Мне, наконец. Каждое утро я садилась за стол с твоими родителями, чувствуя вину, за то, что жива я… Я! А не их сын! — я делала шаг за шагом, вынуждая его отступать. Похоже, он был поражен моей внезапной вспышкой гнева, потому что во время всего монолога молчал. — Каждый раз я убеждала себя, что не должна жалеть, что осталась в живых… — мой голос сник, когда я выплеснула наружу все, что собиралась ему сказать. — Каждый раз я думала, что не имею права оставить Меган одну. Она и так потеряла троих детей. И она — единственное, что останавливало меня от побега. Мне было невыносимо смотреть, как она, словно по расписанию, каждый четверг горько плакала, снова и снова просматривая эти проклятые альбомы с фотографиями! — я уже кричала, мне было все равно, что кто-то может услышать. — А я? Успокаивала ее, говорила, что все будет хорошо, хотя сама потом запиралась у себя в комнате, чтобы спокойно выплакаться…