Лошадь купалась в струившемся сквозь окно лунном свете. Крохотное окно действительно было распахнуто настежь, однако находилось оно на втором этаже — вряд ли лошадь воспользовалась таким мудреным способом проникнуть в ванную.
Само животное тоже выглядело странно. Впрочем, странность эта вполне объяснялась уже тем, что лошадь стояла в ванной университетского здания. Вот, пожалуй, и все.
Ричард нерешительно протянул руку и похлопал животное по шее. Шерсть была блестящей и ухоженной, шея — упругой. Она будто бы слегка изогнулась: в лунном свете все кажется удивительным. Лошадь чуть заметно тряхнула гривой, но особо не противилась, когда он прикоснулся к ней.
Не встретив возражений, Ричард снова потрепал гриву и почесал лошади морду. И вдруг увидел в дальнем углу комнаты еще одну дверь. Он осторожно обошел лошадь, приблизился к той двери, немного постоял в задумчивости и попробовал ее отворить.
Дверь вела в спальню профессора — небольшую комнату, где в беспорядке валялись книги и обувь и стояла узкая кровать. Здесь была еще одна дверь, выходившая на лестничную площадку.
И на самой площадке, и на ступенях Ричард заметил свежие царапины — вероятно, лошадь кто-то тащил сюда по лестнице. Сам бы он ни за что не хотел попробовать это проделать, а еще меньше хотел оказаться на месте лошади. Однако все выглядело именно так.
Но зачем и кому это понадобилось?
Ричард в последний раз взглянул на лошадь, которая тоже в последний раз взглянула на него, и спустился по лестнице.
— Да, действительно, — сказал он профессору. — У вас в ванной стоит лошадь. Поэтому я согласен немного выпить.
Он плеснул немного портвейна себе, потом профессору, который с бокалом в руках задумчиво глядел на огонь в камине и был явно не прочь, чтобы ему налили еще.
— А ведь я приготовил три бокала, — весело сказал профессор. — Все никак не мог понять зачем, а теперь вспомнил. Вы ведь меня спрашивали, можно ли прийти с подругой. Похоже, не вышло, и судя по всему, из-за дивана. Ничего, такое иногда случается. Ой-ой, не так много, а то прольете.
Все мысли о лошади тотчас вылетели у Ричарда из головы.
— Разве я спрашивал? — удивился он.
— О да. Я точно помню. Вы специально мне перезвонили. Я еще ответил, что это было бы замечательно, и очень обрадовался. На вашем месте я бы распилил диван. Никакая мебель не стоит того, чтобы из-за нее рисковали счастьем. Хотя… возможно, ваша подруга посчитала, что вечер будет жутко скучным, и решила заняться чем-нибудь повеселее, например, помыть голову. Знаю, я и сам поступил бы точно так же. Будь у меня шевелюра побольше, ни за что не стал бы участвовать в этом жалком сборище.