– Нет, – Роберт пришел на помощь жене, которая едва сохраняла самообладание.
Он видел, что она этого не ожидала. Только не этого. Молчание воцарилось надолго. За окном начался дождь. Сверчки давно умолкли, звуки ночи приглушал плеск воды. Полная луна скрылась за облаками. Наконец дон Фернандо встал и зажег вторую лампу.
– Значит, вы утверждаете, что дон Хорхе убил собственного сына, – переспросил он совершенно спокойно.
– А вы мне не верите?
– Конечно, я вам верю, сеньорита Метцлер, разве я вам этого не говорил?
Кларисса опустила голову, но тут же подняла ее снова.
– Да вы ведь и сами знаете дона Хорхе, – как бы оправдывалась она, – вы же знаете, на что он способен.
Роберт заметил, что выражение лица дона Фернандо тотчас изменилось. Он чувствовал печаль после потери Эстефании и одновременно неистовствовал.
– Разумеется. Он разрушил мою жизнь.
Кларисса ждала продолжения, но хозяин дома больше не произнес ни слова.
– Я хорошо помню ту историю с наделом земли, – продолжила тогда она сама. – Ту ссору из-за источника.
Дон Фернандо поджал губы, они стали тонкие, как нитки. Роберт придвинулся ближе к Клариссе. По дороге жена рассказывала ему, что Хорхе Монада нечестным способом присвоил кусок земли, который изначально принадлежал дону Фернандо. На нем был источник и водопой для скота, что очень важно в этой засушливой местности. С тех пор дон Фернандо вынужден был платить за пользование своей водой семье Монада или покупать ее в обход дона Хорхе. Кроме того, Кларисса говорила, что знает о каком-то документе, который подтверждал это обстоятельство. Роберт напрягся: примет ли дон Фернандо их сторону в связи с этим. Пока он еще не знал, чего ожидать от человека, который был то радушным хозяином, то скорбящим вдовцом, то мерзким стариком.
– Как я могу такое забыть? – резко спросил дон Фернандо в ответ и расправил плечи. – С этого начались все мои злоключения, и они все никак не прекратятся. Дону Хорхе мало было забрать мою землю. Он еще выставил меня обманщиком, бесчестным человеком. Он мучил мою жену, пока она не наложила на себя руки от безысходности. – Дон Фернандо посмотрел вдаль. – На его совести – смерть моей любимой Эстефании… Ах, ну что, что я говорю… У дона Хорхе нет совести. У дьявола не может быть ни сердца, ни души.
Кларисса нервно облизала губы.
– А что вы скажете на то, если мы докажем, что тогда с вами обошлись нечестно? Что вы скажете, если нам удастся восстановить вашу репутацию? Если вы получите назад свой источник и сможете начать все заново?
Роберт и Кларисса вернулись на постоялый двор поздно вечером. На обратном пути Кларисса все время молчала. Даже когда они оказались в своем номере, она не произнесла ни слова.