Расцвет советско-нацистской дружбы пришелся на осень 1939 – весну 1940 года, до начала немецкого наступления на Западном фронте. Немцы поставляли оборудование и машины, Советский Союз – главным образом стратегическое сырье. Об уровне отношений можно судить по тому, что советские специалисты побывали на немецких авиационных заводах – Мессершмитта, Юнкерса, Хейнкеля. Среди советских визитеров были авиаконструктор А.С. Яковлев, директор одного из авиационных заводов П.В. Дементьев и первый заместитель наркома авиастроения В.П. Баландин – специалист по моторостроению. Советским гостям, по словам бывшего наркома авиапромышленности А.И. Шахурина, немцы показывали все, включая заводы и конструкторские бюро, знакомили с новейшей авиатехникой на земле и в воздухе – вплоть до того, что советские летчики-испытатели летали на немецких самолетах. Больше того, немцы разрешили приобрести несколько боевых самолетов новейших конструкций – истребители «мессершмитт-109», «мессер-шмитт-110», «хейнкель-100», бомбардировщики «юнкерс-88», «дорнье-215». Естественно, что советские инженеры и конструкторы тщательно изучали немецкие боевые машины. Немцы, в свою очередь, приезжали знакомиться с советской авиапромышленностью. И, по словам Шахури-на, оказались под впечатлением от неожиданного для них высокого уровня советского авиационного производства.
Вывод, к которому пришли в СССР, был неприятным: немцы имели более мощную авиационную промышленность. Естественно, последовали решения о модернизации промышленности и создании новых заводов: 300 решений в 1940 году и 488 – в 1941-м. Страсть к решениям, постановлениям, а позднее к указам была характерным стилем советского руководства во все времена; даже в наше время повестки дня советских законодательных органов «стонут» от количества законопроектов. Объяснение тому следует искать в практике советского государства: недоверии к слову, подозрительности («каждый норовит обмануть»). Дело доходило до того, что Сталин требовал письменных обязательств от Шахурина и его заместителей, что они увеличат суточное производство самолетов до 50.
Политическое сотрудничество
Вскоре после завершения военных операций в Польше Германия начала «мирное наступление», предлагая Англии и Франции вступить в мирные переговоры. Советский Союз немедленно включился в эту кампанию, объявил Англию и Францию агрессорами, Молотов назвал абсурдом войну под лозунгом борьбы против германского фашизма. Одновременно в унисон с немецкой пропагандистской кампанией и советская печать начала убеждать Соединенные Штаты не вступать в войну на стороне Великобритании. После оккупации немцами Норвегии и Дании представительства этих государств в Москве были закрыты советскими властями. Хотя неожиданное поражение Франции оказалось тяжелым ударом и для Советского Союза, Молотов не преминул поздравить германское правительство с победой. Под предлогом оптации населения гестапо были выданы немецкие и австрийские граждане – антифашисты, нашедшие в свое время политическое убежище в Советском Союзе. Их было 800 человек, среди них организатор австрийской компартии Фриц Коричонер. Наконец, кульминационным пунктом стал визит Молотова в Берлин в ноябре 1940 года и его переговоры о возможности присоединения СССР к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии. Многие стороны сотрудничества между правительственными агентствами обоих государств еще ожидают своих исследователей. Известно, например, по немецким материалам, о встрече между представителями советских и немецких органов госбезопасности в сентябре 1940 года в Закопанах, близ Кракова. Ждет своего исследователя и существовавшая, как видно из отрывочных сведений, секретная переписка между Сталиным и Гитлером.