Регина.
– Что я должен сделать с этим пледом? – спрашивает Конрад, отстегивая ремень безопасности. Не успевает Трейси ответить, как входная дверь Деладдо открывается. Оттуда выглядывает женщина, а ее рука застывает над защитной сетчатой дверью, будто она не уверена в своих действиях. Она рукой прикрывает глаза от яркого света фар рядом с ее крыльцом, чтобы лучше нас разглядеть.
– Вот блин, – бормочет Конрад. Он запускает руки в волосы и смотрит на свои испорченные брюки и красную рубашку, которая теперь выглядит так, словно ее неудачно покрасили.
– Просто оставь здесь, – отвечает Трейси.
Не говоря ни слова, Конрад вылезает из машины, достаточно сильно хлопает дверцей и идет к дому. Я наблюдаю за ним и вижу, что он меняется физически, как будто старается стать невидимым. Он пригибает голову и смотрит на землю, натягивает рубашку на брюки, насколько это возможно, потом бросает это и прячет руки в карманы. Женщина удерживает сетчатую дверь открытой, и он боком проскальзывает в нее, чтобы не дотронуться до нее и не дать дотронуться ей. Она что-то спрашивает, и он так трясет головой, проходя мимо нее, будто от этого зависит его жизнь. Она смотрит, как он поднимается по лестнице, прыгая через ступеньки, и когда он исчезает из ее поля зрения, поворачивается к нам. Она снова поднимает руку, чтобы прикрыть глаза, а потом нерешительно машет нам перед тем, как медленно закрыть дверь.
искупить(глагол): исправить то, что было сделано неправильно
(см. также: Джейми... просит прощения?)
– Мэтт – настоящий садист.
– Трейс, – говорю я, притворяясь шокированной. – Ты наконец-то открыла то словарное пособие, которое я тебе дала почти год назад?
Она закатывает глаза.
– Он такой и есть.
Мне так и хочется напомнить Трейси, как я почти весь прошлый год говорила ей, что Мэтт превратился в садиста и придурка, но мы так прекрасно ладим, и последнее, что мне хочется сделать – сказать «я же тебе говорила». Хоть мне и очень хочется это сказать.
Трейси достает из комода супер–мягкие леггинсы и синюю футболку, которые мне очень нравятся, и протягивает мне.
– Держи. И не забудь про несмываемый кондиционер. Нет ничего хуже для волос, чем хлор. У Мэтта волосы все время были как солома.
– Гадость, – говорю я, стягивая через голову ее шелковый топ. Я понимаю, что он испорчен – теперь это не шелк, а скорее пенопласт. Как только я его снимаю, Трейси мчится с ним в ванную, чтобы начать особый ритуал стирки в раковине с использованием «деликатного» средства – я и понятия не имела, что такое существует – которое находится в черной бутылочке в форме корсета.