После сорокодневных поминок Марина настояла на том, чтобы Лика переехала к ним. Аргументов привела много — и то, что ей нельзя оставаться одной; и то, что после школы, которую, кстати, необходимо закончить, нужно учиться дальше; и то, что дом у них большой, места хватит всем; и то, что просто желательно сменить обстановку… Ну и все в таком же духе. Хотя Лике достаточно было сказать: «Собирайся». Слишком мучительно было оставаться там, где все напоминало о потерянном счастье.
Прошло еще два дня, в течение которых Лика приходила в себя. Пережитое воспоминание так сильно уже не мучило, барьер был сломан, а это значило, что у нее появился шанс оправиться. Шок от воспоминаний, которые словно волной накрыли ее на кладбище, прошел на удивление быстро. Уже на следующее утро она почувствовала себя гораздо лучше, хотя и не помнила, как добралась до дома, разделась, легла. Утром открыла глаза и — странное дело — смогла порадоваться погожему деньку за окном.
Никаких ночных кошмаров, никаких приступов истерии, никаких намеков на паранойю. Лика позавтракала и снова уснула, проспав до раннего утра следующего дня. А на этот раз проснулась еще более свежей, даже на удивление бодрой. Мыслей в голове было маловато, зато и воспоминаний — никаких. Лишь изредка сжимало сердце, но это воспринималось как сущие пустяки. Главное, ничего не мучило, и вдруг до невозможности захотелось увидеть девчонок. «Похоже, оживаю», — подумала она, отправляясь в душ. Когда же вышла из ванной и принялась готовить нехитрый завтрак из кофе, яичницы и бутербродов с сыром, пришло окончательное решение: сначала к Насте.
Лика долго и тщательно наводила красоту перед зеркалом. Чего скрывать, хотелось сразить подружку наповал. Чуть-чуть румян, светлые тени, идеальные ресницы, яркая помада… Лика любила прихорашиваться. Не всегда, правда. Порой ограничивалась лишь тушью для ресниц, но уж если бралась за макияж, то наводила его тщательно и по всем правилам. Вообще же предпочитала естественность, исключение составляли яркие оттенки помады, гармонирующие с необычным цветом ее волос.
Лика надела бордовый свитер из ангоры и прямую черную юбку, идеально сидящую на ее ладной фигурке, сунула ноги в черные туфли на довольно высоком каблуке, достала стильную, небольшую плоскую сумочку. Критически оглядев себя в зеркале, осталась довольна. Провела щеткой по густым волосам, предварительно закрученным на крупные бигуди, волосам, которые теперь падали на плечи волнами. Последний штрих — капелька «Dolche Vita» — и туалет закончен. Пора.