— Понимаю… — прошептала она.
И он понял, не поверив этому даже сначала, что вот, наконец-то можно, она разрешает… Но все-таки переспросил:
— Да?
— Да… — все так же шепотом ответила она.
Тогда он развернулся и пошел к шкафу за постельным бельем.
Следующие десять, месяцев слились для Валерки в одну сияющую полосу. Они с Серегой все-таки открыли небольшой торговый павильончик на бойком месте — в центре города у одной из троллейбусных остановок. Сил это потребовало, конечно, немало, тем более что знакомые парни, с которыми они должны были выступать на паях, в последний момент отчего-то передумали, вложили свои деньги в автомойку. Так что не только сил, но и денег павильончик потребовал достаточно. И тем не менее все удалось — прибыль превзошла их скромные подсчеты, в органах все было схвачено, как и в администрации района, да и крыша — а как же было обойтись без нее? — не наглела. Словом, дела шли удачно. К тому же, окончив кулинарный, Валерка поступил, как и планировал, на заочное отделение юридического факультета. А Светка?
Они оба, можно сказать, переживали медовый месяц. Любовью занимались везде, где только было возможно, — в лесу, на пляже, в лифтах, у нее дома, пока родители смотрели телевизор в соседней комнате, в его машине. Валерка купил-таки подержанный, но все еще в приличном состоянии «Опель». Он учил ее всему, что знал сам, и она оказалась на редкость способной ученицей — очень скоро Валерка стал поражаться тому, какая страстная женщина из нее получилась. Всякий раз, оставаясь с нею наедине, отдаваясь ее губам и рукам, он испытывал такие эмоции, что все, бывшее в его жизни до нее, казалось ему неудачной подделкой. Ни с кем прежде Валерка не испытывал и десятой доли того, чем одаривала его эта девчонка. Он любил ее. Любил за то, что даже когда они были не в постели, она смотрела ему в глаза так, будто все еще занималась с ним любовью. Это сводило его с ума. Для него не существовало других женщин, кроме его Светки. От одного только сознания, что Светка принадлежит ему, у Валерки кружилась голова.
Друзья подтрунивали над тем, как он ее оберегал.
— Смотри, Валерыч, — как-то сказал Серега, — потщательнее сдувай со Светки пылинки, а то, упаси Господи, какая-нибудь из них останется и испортит твоей принцессе настроение!
Валерка фыркнул, в дальнейшем сразу постарался пресекать подобные шуточки, но выражение «потщательнее сдувай пылинки» как-то прижилось, его он потом слышал не единожды и всякий раз в самый неподходящий момент. Сначала оно доводило его чуть ли не до бешенства, что еще сильнее подзадоривало друзей, но потом как-то смирился. Что тут плохого? А вот насчет так же прижившегося словечка «принцесса» никогда не возражал. Ведь Светка действительно была его принцессой, девочкой из сказки, которая по непонятно какой причине снизошла до него и была с ним. Почему — этого он не понимал, но оттого еще сильнее ею дорожил, еще сильнее ее любил. Ему совершенно серьезно казалось, что она во сто крат лучше его самого, красивее, умнее, добрее, прекраснее…