Так было до февраля. А в феврале умерла его бабушка. Эта смерть его подкосила. Бабушку он буквально боготворил, и не было больше для него столь же значимого человека, чьим мнением он настолько дорожил бы, перед кем так же преклонялся бы, кого так же безмерно уважал бы и обожал.
Он не верил в случившееся, не хотел принимать, не мог понять — НЕУЖЕЛИ теперь ее нет на свете? Валерка не мог смириться с этой потерей. Считал ее слишком жестокой и несправедливой. А еще… он очень испугался смерти.
Валерка был настолько поражен своим горем, что у него началась депрессия. Он отошел отдел, перестал посещать лекции, целыми днями лежал на диване в своей квартире, задернув шторы, то тупо глядя в экран телевизора, а то просто уставившись в потолок. Его ничего не интересовало, лень было даже шевельнуться лишний раз, такая нашла апатия. Валерка почти не ел, зарос темной густой щетиной, ему никого не хотелось видеть, и даже Светкино присутствие только раздражало. Даже она не могла его растормошить, у него вдруг пропали и желание и страсть.
Думал ли он тогда о чем-нибудь? Конечно, думал, но все о вещах довольно отвлеченных — в основном о смысле своей, да и вообще человеческой жизни. Он искал для себя этот смысл и не находил его. Все, что Валерка делал до этого, все, к чему он стремился, теперь казалось ему скучным, обыденным, на самом-то деле вовсе не нужным.
Как-то раз, случайно включив телевизор, он услышал, что идет набор воинов-контрактников. Валерка внимательно досмотрел передачу до конца и принял решение. До сих пор служба в армии не казалась ему заманчивой перспективой, хотя, окончив училище, он должен был бы пойти служить. Но не пошел, как и большинство его друзей, а теперь, потеряв интерес к собственной жизни, вдруг решил, что армия это то, что ему сейчас нужно.
Светка плакала чуть ли не навзрыд, когда он сообщил ей, что идет служить и, мало того, заключил контракт на два года.
— Ты меня больше не любишь! — всхлипнула она.
— Люблю, — ответил Валерка. — Боюсь, что даже сильнее, чем раньше. Но пойми, котенок, — он поднял за подбородок ее заплаканное лицо, — для меня сейчас это очень важно.
— Но… — попыталась возразить она.
— Ты дослушай, — попросил Валерка. — Если я сейчас этого не сделаю, то, может быть, всегда буду бояться смерти. А ты ведь не хочешь иметь трусливого, как заяц, мужа, правда? — старался он пошутить. — Мужа, который всякий раз будет хлопаться в обморок при слове «смерть», запираться в спальне и залезать под кровать, узнавая, что кто-то из знакомых умер?
Светка натянуто улыбнулась, но тут же снова нахмурилась.