Члены коллегии растерялись перед внезапным напором строптивого следователя. Они надеялись, что под крюковской проблемой уже подведена черта. Вот неугомонный! Тункель как председатель дисциплинарной тройки сию минуту с ним расправится. Надолго запомнит парень! Ершист больно!
— Вот шо в яблочко, то в яблочко! — воскликнул Вальцев. — По-нашему мыслишь, по-пролетарски. Яблоновского — в яблочко! — И он оглушительно засмеялся.
— Существенный вывод из тихвинской истории заключается в том, — продолжил после мимолетной паузы Крюков, — что руководство в центре обязано нести постоянную ответственность за принимаемые решения, причем давность тут не играет роли. Нельзя принимать решения и не нести ответственности. Телеграмма всколыхнула весь город, так и до греха рукой подать. Подчеркиваю принципиальность и выдержку укомовцев, потому что нынче любая заваруха, получившая сомнительное направление, играет на руку врагу и даже оборачивается иногда большой кровью, о чем товарищ Чарушин на инструктаже сам говорил и с чем я вполне согласен.
— Не слишком ли о себе возомнили, тов. Крюков? — произнес сурово Тункель. — Безостановочно нападаете на руководство.
— Тю, Оскар, шо ты до него привязався?
— Я ничего до него не привязався, — повторил, кривясь, Тункель. — Он широко зашагал, прощупывается тенденция к менторству, что мне откровенно претит. Я привык правду-матку резать в глаза. Да, мне апломб тов. Крюкова антипатичен. Где ваша большевистская скромность, товарищ? Вы извлекаете истину из-за пазухи, как господь бог. Но разве вашими устами глаголет истина в последней инстанции? Еще посмотрим, что покажет анализ новых, более свежих инцидентов. Мы не позволим вам замахиваться на губернские органы и тем более заниматься диффамацией московских товарищей. Прежние заслуги по разоблачению врагов вас не спасут.
Ему стоило немалых трудов выражаться не спеша, но финальную часть он все-таки выпалил в убыстренном ритме. Пора пришла зажигать очередную папиросу, и, очевидно, оттого Тункель замолчал.
Воспользовавшись тишиной, зампред вставил:
— Вопросы еще есть? Прекрасно. Нет вопросов. Кто за то, чтобы признать отчет удовлетворительным? Кто против? Нет против. Кто воздержался? Один. Тов. Тункель. Мотивы?
— Вышеизложены, — уронил Тункель.
— Слово для резюме тов. Бирюкову.
Весь кабинет с мебелью и со всеми членами коллегии жарко поплыл перед Крюковым. Он даже не смог вглядеться в лицо Бирюкова, чтобы получше усвоить отрывистые фразы. Только улавливал, как сквозь подушку, интонации мерного, тяжеловесного баска.