Преступник номер один Адольф Гитлер за те же преступления, а также за развязывание агрессивной войны, а также за расовые преступления, а также прочее и прочее приговаривается (посмертно) к крысиному яду и двум канистрам бензина, потребным для сожжения данного тела. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. На этом деятельность Визендорфского трибунала временно приостанавливается вплоть до возникновения новых обстоятельств по данному делу.
Исполнено в Визендорфе и вдали от него на трех языках в трех идентичных экземплярах. 10 декабря 1948 года.
Спасибо за внимание!
Председатель суда, помощник судьи, обвинитель, защитники, за обвиняемых, за свидетелей, секретарь суда, голос из зала — за всех Сухарев И. Д.
Скользим по орбите памяти, виток за витком. У каждого своя звезда, своя орбита, но время от времени совершается непредвиденная стыковка. Тогда рождается вспышка памяти, выхватывающая из темноты забвения лицо или жест, освещающая слово… Наверное, я зря рассказал вам о том давнем процессе, бесследно отзвучавшем на подмостках истории. А письмо вообще не дошло — и прекрасно.
Вижу вашу улыбку — поделом мне за это. Но вправе ли мы отрекаться от собственного прошлого? Что вы сказали? Не слышу. Как жаль, что я ушел от вас, не договорив.
Если два тела расходятся после расстыковки в противоположные стороны со скоростью звука, им никогда не докричаться друг до друга. Ибо в этом случае голос остается на месте — он безмолвен. Только наша память способна нас соединить.
О чем это я? Прошлое умрет с нами, если мы не вручим его будущему. Руки, в которые мы передаем свой памятный свисток, должны быть добрыми и чистыми.
Спасибо вам, Рита, за то, что вы уже сказали мне и что еще скажете. С вашей помощью из захолустья памяти я выбрался на ее центральный проспект, ведущий прямо к Вечному огню. Мы встретились почти случайно, но, в сущности, неизбежно, как те протоколы, которые я привез, не ведая о том, кому их везу. И снова я утвердился: наше будущее зависит от нашей верности прошлому.
Всегда ли мы бережливы к нему? Обращаемся с ним по собственной прихоти: приукрашиваем, очерняем, в зависимости от директив настроения. Можем приспособить его на потребу дня — к чему этот сиюминутный компот? В мире меняется все, что есть, кроме того, что уже было. Прошлое неподвластно.
Прожитые годы перемешаны в памяти, как карты в колоде. Что вам угодно? Шестерка треф: дальняя дорога и казенный разговор.
Дорога отдана нам для размышления и (добавочно) для преодоления пространства. Казенный разговор будет по телефону, едва я приземлюсь.