– Господь с вами, сеньор! – воскликнул Сильвестр. – Как я могу отказаться от младшего брата? Пусть и беспутного, но мы с ним одной крови!
– Ну да, кровь не водица, – кивнул Альгирдас. – Давно виделись с братом?
– Вы разве не знаете?
– Нам известно, что Хесус Морено проходил через город около двух недель назад.
– Тогда к чему этот вопрос?
– Видите ли, Сильвестр… Мы люди мирные и благодушные, не любящие применять силу против своих ближних. Разумеется, пока эти ближние держат определенную дистанцию и не докучают своим вниманием. И уж конечно не начинают стрелять в нас, словно по уткам или цесаркам. Есть у нас подозрение, что именно вы, с подачи вашего брата, пустили слушок о неких путешественниках, которые должны пройти через этот город.
– Мой брат здесь ни при чем.
– То есть своей причастности к этому вы не отрицаете?
– Глупо отрицать очевидное, – поджал губы Сильвестр.
– Понимаете, чем это вам грозит?
– Прекрасно понимаю, но надеюсь на ваше благоразумие.
– Какое может быть благоразумие, черт побери?! – взвился Ярин. – Мы потеряли…
– …Так уж повелось, господа, что эти края всегда требовали жертв, – заметил Морено. Он поджал губы и продолжил: – Одни гибли от диких зверей, а другие от рук своих ближних. Земля здесь такая… Кровью напоенная.
Несколько секунд царила тишина. Я сидел рядом со столом и ждал, кто первым закатит пулю в лоб хозяину – Ярин или Микульскис? Никто не выстрелил, и пауза слегка затянулась.
– Вы не стали стрелять сразу, – произнес Сильвестр. – Это радует.
– Это мы всегда успеем, – огрызнулся Альгирдас.
– Я говорил и готов это повторить – Хесус Морено не имеет отношения к нападению.
– Слух был пущен…
– По просьбе других людей. Очень влиятельных и опасных. Даже здесь, в этом глухом и всеми забытом месте.
– Кто? – спросил Ярин, хотя и знал ответ. Предчувствовал.
– Задолго до появления моего брата здесь проходил отряд под предводительством некоего Альвареса Гарса. Вижу, что вам знакомо это имя, не правда ли? Знаете ли вы о его подвигах на этих землях?
– Хм… Что за подвиги? – прищурился Микульскис.
– Я говорю про усмирение недовольных, случившееся на этих землях около десяти лет назад. На побережье нашлось несколько деревень, которые противились новым налогам. К ним примкнули дикари, которых планомерно уничтожали ставленники испанской короны. Альварес Гарса изрядно порезвился… – протянул Сильвестр. – Сжигал целыми деревнями, а уж про дорожные указатели, сделанные из голов казненных, я по доброте душевной уже и не вспоминаю. После усмирения повстанцев сеньор Гарса был отозван в метрополию, но людская память еще сохранила свидетельства и свидетелей его подвигов. Пусть их осталось немного, но они живы.