– Может, ты хотел сказать, будущий командующий?
– Нет. Ты сам сказал, что нужно относиться к событиям так, словно они происходят одно за другим! Так вот, согласно моему личному времени, вчера я был командующим Стражей, а значит, остаюсь им до сих пор. Мне наплевать, что по этому поводу думают другие. Они просто не обладают всей полнотой информации.
– Эта фраза. Запомни ее, – хмыкнул Метельщик, поднимаясь со стула. – Ладно, командующий Стражей. Тебе нужна информация. Что ж, предлагаю тебе прогуляться по садику.
– Ты можешь вернуть меня домой?
– Пока нет. Но могу высказать профессиональную точку зрения: ты оказался здесь неспроста.
– Неспроста? Я провалился сквозь треклятый купол!
– И это тоже. Успокойся, господин Ваймс. Ты немножко переутомился.
Метельщик вывел его из зала. Рядом оказалось конторское помещение, в котором царила напряженная, но тихая деятельность. На поцарапанных и потрепанных столах Ваймс увидел цилиндры, подобные тем, что были в зале. Некоторые из них медленно вращались.
– В нашем анк-морпоркском отделении всегда дел невпроворот, – пояснил Метельщик. – Пришлось скупить лавки по обеим сторонам улицы. – Он взял свиток с одного из столов, бегло просмотрел содержимое и, грустно вздохнув, бросил его обратно. – И все работают сверхурочно, – добавил он. – Мы сидим тут круглые сутки, а когда мы говорим «круглые сутки», уж поверь, так оно и есть.
– Но чем именно вы занимаетесь? – спросил Ваймс.
– Мы заботимся о том, чтобы события случались.
– А без вас они не случаются?
– Смотря какие. Мы исторические монахи, господин Ваймс. Мы приглядываем за тем, чтобы все происходило.
– Никогда не слышал о вас, хотя знаю город как свои пять пальцев, – заметил Ваймс.
– Верно, а как часто ты разглядываешь свои пять пальцев, господин Ваймс? Перестань ломать голову, мы в Глиняном переулке.
– Что? Вы те самые чокнутые монахи из странного, чужеземного вида здания между конторой ростовщика и дешевой лавчонкой? Те самые монахи, которые пляшут на улицах, стучат в барабаны и вопят всякую чушь?
– Молодец, господин Ваймс. Ты не поверишь, как незаметен может быть полоумный монах, вопящий всякую чушь и пляшущий под бой барабанов.
– Когда я был маленьким, почти вся моя одежда покупалась в той дешевой лавчонке в Глиняном переулке, – сказал Ваймс. – Все наши знакомые там одевались. А заправлял этой торговлей какой-то чужеземец с очень смешным именем…
– Брат Пей Мой Чай, – ответил Метельщик. – Не слишком просвещенный агент, но настоящий гений, когда дело касается третьесортного барахла.
– Рубашки, заношенные настолько, что просвечивают насквозь, и лоснящиеся, как стекло, штаны… – кивнул Ваймс. – К концу недели половина этих вещей возвращалась обратно к ростовщикам.