Внезапно остановившись, корокотта принюхалась. Пахло людьми, домашней скотиной, дымом и чем-то еще незнакомым и неприятным. Багровые немигающие глаза уставились в светлеющий горизонт. Лес остался позади. Это было ее царство, понятное, знакомое, исхоженное вдоль и поперек. Но теперь оно закончилось и дальше начиналось нечто неизведанное, где леса были давно вырублены, а место вековых деревьев заняли людские жилища. Самка недовольно оскалилась, зевнула и легла, вытянув длинные передние лапы. Людей она не любила. Ее сородичи, чье присутствие она постоянно ощущала, жили среди этих мягкотелых двуногих где-то там, на юге в огромной каменной норе. Это был их выбор. Они поступились свободой ради того, что бы быть рядом с Ним. И теперь жили среди людей, служили им, получая взамен пищу и кров. Дикие корокотты выбрали свободу. Или она их выбрала. Они не видели Повелителя, не касались его, а потому нуждались в нем меньше, чем те, что находились с Ним постоянно рядом. Непроходимые чащи служили им надежным убежищем, где редко рождавшиеся детеныши вырастали, сменяя своих родителей на троне властилинов северных лесов. Жители Приграничья знали о своих свирепых соседях, почитая и страшась их. Но корокотты людей не трогали. Сколько раз они проходили мимо нее, собирая ягоды или охотясь на дичь. Слабые и беззащитные двуногие были легкой добычей, но убивать их без причины было нельзя. Это был закон, который соблюдался с незапамятных времен.
Доминантная самка ткнулась носом в траву, улавливая слабые эманации Зова. Ярость, гнев, ненависть. Корокотты впитывала в себя эти сладкие ощущения, выплеснутые ее Повелителем. Он был близко. Совсем рядом. Она посмотрела вниз на человеческие норы, сложенные из камня и дерева. Он был там. Совсем недавно. Повелитель жил там. Все окружающее пространство было заполнено его запахом. Корокотта снова втянула воздух. Еще пахло кровью двуногих. И эту кровь пролил Он. Среди каменных строений ходили какие-то люди, одетые в блестящие одежды. Сердитый рык царапнул горло. Эти мягкотелые были чужими, и от них веяло опасностью. Но она не чувствовала страха. Ярость ее Повелителя баюкала и ласкала. Скоро она его увидит. Осталось недолго.
* * *
Мэтр Бако Ройл смертельно устал и жутко замерз. Он надсадно закашлял и еще плотнее закутался в теплый беличий плащ. Как назло в этой обители не оказалось толкового целителя и простуда, начавшаяся еще в Мистаре, грозила в скором времени окончательно свалить его с ног. Мэтр раздраженно сплюнул на землю и тихо выругался. Неприятности начались еще в пути, хотя, прочитав письмо от канцлера, с настоятельным приказом немедленно отправится в Вилладун, он посчитал дело пустячным и явно нестоящим столь высокого внимания. Тем не менее, интуиция фиолетового подсказывала, что предстоящая поездка будет не легкой. К сожалению, неприятные предчувствия не замедлили начать сбываться. Недалеко от обители их накрыл Зов, став началом череды напастей. В итоге, вместо непринужденной прогулки по северным окраинам, он вляпался в расследование тяжкого преступления. Мэтра пробил озноб и он, пытаясь согреться, сильнее натянул теплую войлочную шапку. Размеренная иноходь коня усыпляла, однако тревожные мысли не давали всаднику задремать, вызывая холодные мурашки похлеще любой простуды. — «О случившемся следует немедленно сообщить канцлеру. Даже если делать это придется через голову мэтра Гарено. Немедленно!» Мысленно Бойл уже составил доклад, в котором были отражены лишь сухие факты. Только факты, потому что свои предположения он оставит при себе. Мэтр закусил нижнюю губу. Эти догадки туманили и без того разгоряченное сознание. Он пришпорил коня, отправив того в галоп. «Быстрее, нужно поскорее добраться до Мистара и отправить курьера мессиру».