Клеменция, все еще судорожно прижимая первого ребенка, облегченно выдохнула и подошла к кровати.
— Доченька милая ты представляешь… — и вдруг замерла, непонимающе уставившись на голое, покрытое кровью и слизью тельце. — Матриарх судорожно сглотнула и трясущимся пальцем указала на второго младенца, который слабо попискивал в широких ладонях ее сестры. Улыбающаяся Хилда непонимающе взглянула изменившееся лицо Владыки, затем перевела взгляд на ребенка, которого ей протягивала и, обомлев едва не выронила его. Она разинула рот, судорожно пытаясь втянуть в себя воздух, но лишь тяжело захрипела и, обмякнув едва не потеряла сознание.
— Что там мама. Покажи мне её, — слабым голосом потребовала роженица. — Тетя, всё хорошо?
Первой опомнилась Хилда. Она быстро повернулась к Джите и, перехватив младенца одной рукой, стремительно провела другой ладонью над высоким, покрытым слипшимися от пота волосами, лбом. Глаза роженицы сразу же закрылись, лицо разгладилось, а сама она задышала медленно и спокойно.
— Я долго не смогу удерживать ее в таком состоянии, — Хилда говорила напряженно и зло. — Это все-таки Великая Дочь, а не обычный зеленый. Поэтому, поживее объясни мне, почему моя племянница спуталась с Матрэлом? Это был Норбер или Эверард? — Матриарх не отвечала, а лишь наклонив голову, внимательно смотрела на хныкающую внучку. — Клеменция!? Клеменция!?
— За все нужно платить, — Матриарх подняла голову, но встретив строгий взгляд, тут же снова ее опустила. — Все платят за свои прегрешения и простые смертные и Владыки и, — она на мгновение запнулась, — их дети тоже за все платят сполна.
— Хватит нести околесицу, — казалось Хилда подойдет и отвесит Матриарху пощечину. — И ответь, наконец, кто отец мальчика?
— Его отец Эверард. — голос Клеменции звучал глухо, а взгляд был тусклый и уставший. — Но я не знала. Не знала до последнего. Пока она сама мне не сказала об этом. — Она заплакала, вытирая быстро набегавшие слезы одной рукой, — Эверерд был уже в тюрьме. Я пыталась его спасти и но, судьба оказалась сильнее. Как ты догадалась?
Хилда еще раз внимательно посмотрела на сестру, будто убеждаясь в правильности своих догадок. Младенец на ее руках требовательно захныкал, и она принялась его бережно укачивать.
— Тут много мозгов не нужно. Достаточно сложить два и два. Ты не говорила кто отец ребенка. Конечно, Владыки и их дети властны, выбирать себе в партнеры любого, но мне-то можно было сказать кто он. Ты же упорно молчала, а все мои вопросы отметала с порога. — Хилда хитро посмотрела на Патриарха. — Это так на тебя непохоже. А потом ты вопреки традиции потребовала, чтобы роды у Джиты принимали только двое — мы с тобой. — Она весело рассмеялась. — Ты, кстати, права, во время твоих родов я лишь держала теплую воду чтобы обмыть, — Хилда кивнула в сторону безмятежно спавшей молодой женщины, — вот эту пакостницу. Но кроме меня тогда в спальню набилось еще два десятка сестер и братьев, которые все делали для того, чтобы усложнить сестре Амелии родовспоможение. — Матриарх грустно улыбнулась. Хилда подошла к ней и обняла свободной рукой за плечи. — Окончательно я поняла всё, когда взяла его в руки. Мальчишка такой же упрямый и сердитый, как и все Матрэлы. Подержи его сама, и все поймешь. В его крови уже сейчас кипит эта их проклятая ярость. Кто как ни другой Владыка может это почувствовать?