На флоте менингитом не болеют, или Нептуна расстрелять, русалку – утопить (Рискин) - страница 41

О любви…

7 июля 1977 года, Калининград

Дмитрий Иванович Менделеев любил чемоданы, а Ньютон любил яблоки. Подполковник Выроднев, начальник строевого отдела училища, любил уставные брюки-дудочки и короткую стрижку…

Есть!

20 августа 1977 года, Севастополь

В три ночи встали на якорь на рейде. Опять была тревога, аврал. Сейчас 09.30. Идем в базу.

Сегодня замполит сказал мне:

– Опять вы занимаетесь ерундой вместо подготовки к политзанятиям.

– Читаю «Философский словарь».

– Но это не относится к политзанятиям!

– Но все равно – развивает мышление, логику.

– Гм-м, но без конспекта я вас к политзанятиям не допущу.

– Товарищ капитан-лейтенант, я вам гарантирую высокий уровень политзанятий, можете проверить.

– У меня даже капитаны 3 ранга без конспекта не допускаются!

– Есть.

Хорошее слово «Есть!» «Есть» – и легче служить. Но конспект писать не буду. Тем более, что теперь очередь Вити Лаврикова проводить политзанятия в нашей группе.

Смекалка

31 августа 1977 года, Севастополь

БПК* стоял у Графской (Угольной) стенки. Дул мощный прижимной ветер. Корабль прижало к стенке. Маленькие кранцы в мгновение были раздавлены. В борту стали появляться вмятины.

Спаси положение могли лишь двухметровые резиновые кранцы. Но их невозможно было поставить – между кораблем и стенкой не оставалось и сантиметрового зазора. Тогда старпом дал команду:

– Всему личному составу выйти на стенку и вручную отталкивать корабль!

И… оттолкнули. Не верится, но оттолкнули! Ветер на мгновение затихал и все толкали. Матросы, мичманы, офицеры. И успешно установили кранцы. Вот что значит флотская смекалка!

Годковщина

14 сентября 1977 года, Севастополь

Мичман Романов рассказал, как раньше проходила передача бака новым годкам. На бак*, за волнорез, заходили годки уходящие, перед волнорезом – заступающие на «должность» годков. Через леера* натягивались связанные ленточки от бескозырки, к их концам – прогары*. Выносился чан с водкой. Ленточки разрезались, водка распивалась, братание происходило.

Сессия

24 января 1978 года, Калининград

Невозможно заниматься. В классе страшный шум и гам. Но это всегда. Кто-то рассказывает анекдоты, кто-то про отпуск треплется – только вот никто БПРО* не учит.

А начался это день так хорошо… Нет, начало будет совсем другим. Вот так, например…

Глава 1. Сессия.

Около пяти миллионов молодых людей обучаются в вузах страны. Каждый год, когда яркое весеннее солнце ласково осыпает землю золотыми лучами и влюбленные коты нежатся на плоских крышах домов, почти все 5 миллионов студентов судорожно хватаются за учебники, лихорадочно листают конспекты, безуспешно пытаясь найти пропущенные лекции, с замирающим от страха сердцем толпятся у дверей экзаменационных аудиторий. Почти, ибо энное количество молодых людей, о которых идет речь, составляют курсанты высших военно-морских училищ. Последние встречают сессию с железным олимпийским спокойствием. Они уверены в своих силах и твердо хранят на лицах невозмутимые выражения, понимая, что всегда смогут даже из мизерных запасов знаний выдать довольно приличный, обстоятельный ответ, вполне тянущий на государственный балл.