Всё. Надоело рассусоливать эту тему. Короче говоря, не подоспей вовремя начальник этих отморозков – Юра, носить бы вам с Аликом на мою могилу хризантемы. Очень люблю я эти цветы.
…и запой мне нравится. Хорошо там. Но как-то тревожно от того, что по утрам без пива посещают мысли о боге. А я по натуре агностик.
Пиво я не люблю. В противном случае, положил бы на табу и выдал спич-оду попускающему пивному дефекту.
Метель.
Пришёл Алик и, сказав: «С праздником», поставил на стол ещё одну пол-литровую ёмкость с водкой… да. Разнообразно провести день не удастся.
Как-то незаметно пролетело пятое время года – у каждого оно своё – и на город упал вечер. Ночь споткнулась.
Гамлет ел омлет и почитывал «Леди Макбет». Его шпага основательно затупилась (с её помощью он зарабатывал на жизнь, изготавливая зубочистки) и, поскольку точильщик был в декретном отпуске, она более ни на что не годилась. Разве, что для использования в качестве вилки.
К нему зашёл Отелло, весь чернее ночи.
Он перед этим Дездемону задушил.
Своею собственной могучею рукою.
За то, что та, не постирав платка,
завесой лжи во ржи укрывшись,
возьми и выдумай историю с изменой
(о, Брут, ты тоже тут!!!).
Лентяйка. Думала, сойдёт
ей это дело с рук.
Сначала нигер, взявши кнут,
собрался было выпороть родную,
затем подумав, мол, какого чёрта?
(ведь, всё равно, она урок поймёт едва ли)
Наняв двух плотников и заплатив вперёд,
Он виселицу сколотил
по-быстрому (ведь время поджимало)
и напоследок лишний раз спросив
(несчастная была уже с петлёй на шее):
«Где мой
платочек носовой?»,
но ничего в ответ не получив
(его post box забит был до отказа)
он со словами: «Сдохни же, зараза»
собственноножно выбил стул
из-под усталых тапочек её.
– Что случилось? – спросил своего чёрного брата Гамлет – большой, к слову сказать, почитатель рэпа.
– Ничего волшебного. Она меня достала.
Принц Датский знал о бесхозяйственности Дездемоны, а посему, его последующий вопрос имел скорее утвердительную, нежели вопросительную окраску:
– Похоже, тебе опять пришлось самому готовить себе яичницу?
– Да к этому уже привык я.
Тут похлеще дело.
Я дал ей свой платочек носовой
затем, чтоб от соплей моих она его освободила,
посредством порошка и мыла.
А эта сука выдумала бомбардира
и рассказала мне,
что он бомбил её и в хвост, и в гриву.
– И, что ты сделал?
– Убил её я на хрен.
До сих пор болтается…
Гамлет не понял, как может убитый человек где-то болтаться, спросил:
– Где?
– Ни где, а в чём. Она болтается в петле.
И злые чёрные вороны
клюют её глаза и уши.
Ну, и другие части тела тоже,