Бля, да хоть в падлу. Лишь бы кончить.
В Риге я проторчал месяц. Скинул десяток лишних кг., но лёгкости не обрёл. Перед отъездом Колобок протянул мне несколько металлических пилюль.
– Может, пригодится, – сказал он.
– Это что за хрень?
– Взрыватели для противотанкового гранатомёта. Работают от электроконтакта. Бензобак разрывают на раз.
– Зачем они мне?
– Продашь местным бандитам.
– А они меня мусорам не сдадут?
– Не сдадут. Торговцы оружием среди реальных пацанов неприкосновенны.
Осталось только выяснить, знают ли об этом наши пацаны… В поезде я спал. Все трое суток. И во сне жалел только об одном: что дорога была такой короткой.
– Привёз? – Русь мне.
– Да, – я Русю.
– Поехали покажешь, – тормознул он такси.
– А водки?
– По дороге купим.
В такси хорошо. Водила молчит. Погода шепчет. В кульке позвякивает. За окошком проносятся голые женские коленки, зелёные кусты лавра-вишни, птичий гомон и прочая хрень жизнеутверждающая. И если бы не потерпевшая Татьяна Буланова из динамиков, то, вообще, не жизнь, а сплошное молоко с малиной.
– А где волын? – огорчился Русь. – И что это такое?
Я объяснил и поинтересовался:
– Хочешь, тебе отдам их по дешёвке?
– Зачем они мне?
– Взрывать недругов будешь, террорист хуев.
Когда есть деньги, пиво я не люблю. Водка с утра тяжела и непредсказуема. Но её непредсказуемость – ничто в сравнении с похмельем. Приходится пить. Блевать. Опять пить. Русь никогда жмотом не был.
А вечером я спустился в «Прибой», накатил и, осмелев, подошёл к генеральному директору местной ОПГ с наивным вопросом:
– Юра, тебе ничего для твоей работы не надо?
– А что у тебя есть? – поинтересовался Юра.
– Десять взрывателей для противотанкового гранатомёта.
По всей видимости, он пропустил мимо ушей слово «взрыватель», потому что как-то нервно:
– Ты чего? Что я с ними буду делать?
– Недругов взрывать будешь, – посоветовал я и мысленно добавил: «Террорист хуев».
Объяснив ему, где и когда меня можно найти, я тихо вышел из «Прибоя» и с достоинством пошёл в запой. Благо, путь туда не так далёк, как этого хотелось бы моей жене.
А через неделю:
– Всем сосать, – почти по слогам произнёс синий в хлам Редин и, открыв дверь ногой, гордо вошёл в «Прибой». Там его ждали чудеса. Женщины меня там ждали. И хотели. Море мне было по колено, а всё остальное – похуй.
Но, чу:
– Эй! Ты кому это там сказал: «всем сосать»?
– Не понял, – я обернулся на голос.
Передо мной стояло три пары спортивных, несколько стоптанных ног. В руке одной из них многозначительно поблескивал мачете перочинный. Не большой такой, но вполне многообещающий ножик.