— С добрым утром, дорогая, — улыбнулся маркиз, не спеша высвобождать невольную пленницу. Чёрт побери! Даже с утра она была невероятно хороша! Рыжие волосы разметались по подушке, на щеках проступил румянец, голубые глаза блестят. Тело тут же отозвалось приятным напряжением. — Не слишком уж рьяно вы пытаетесь покинуть супружескую постель?
— Не слишком ли рьяно вы разыгрываете из себя влюблённого супруга? — задала встречный вопрос Лил. — Ваш дядя даже заподозрил, что мы были любовниками ещё при жизни Ральфа.
Упоминание о брате немного охладило маркиза, и он позволил девушке сесть. Лилиана принялась заплетать волосы в косу, ожидая ответа.
— Не обращайте внимания на старого лиса. Это всего лишь одна из его провокаций. Он ещё тот интриган, — переворачиваясь на спину и глядя на жену, спокойно произнёс Виктор.
— И всё-таки вы заигрались, — покачала головой Лил. — Ральф умер несколько месяцев назад. Мы с вами должны быть в трауре, а вместо этого устраиваем приём и прилюдно демонстрируем свою страсть.
— Именно потому, что мы в трауре, свадьба была такой скромной, а приём состоялся в поместье, а не в столице, как это обычно принято в нашей семье, — Виктор смотрел на жену и думал, что грубая хламида на ней нисколько не мешает воображению нарисовать то, что скрыто. — А страсть… Мы с вами целую неделю до приёма были мужем и женой. Этого достаточно, чтобы воспылать друг к другу страстью и недостаточно, чтобы успеть охладеть. Так что всё вполне естественно и объяснимо.
— Вы хороший игрок, — похвалила Лил.
— К сожалению, нет, дорогая, — неожиданно маркиз схватил её за руку и уронил обратно на постель. — Я бы хотел только изображать страсть, а не испытывать её к вам на самом деле. Но у меня ничего не получается.
— Вы обещали не трогать меня, — девушка сильно растерялась, вновь оказавшись с мужчиной так близко. К тому же по пояс муж был полностью обнажён.
— Обещал, — со вздохом пряча лицо в волосах жены, подтвердил Виктор. Они до сих пор пахли цветами, которые вчера были вплетены в причёску.
Лил почувствовала лёгкий поцелуй в шею и ещё больше заволновалась:
— Что вы делаете?!
— Тише. Игры отменяются. Хватит строить из себя недотрогу-монашку. Я буду осторожен, — сквозь становившиеся всё более настойчивыми поцелуи хриплым голосом произнёс Виктор.
— Вы же меня ненавидите, — попыталась оттолкнуть мужчину от себя Лил.
— Я вас хочу, а ваша нелепая хламида сводит меня с ума, — одна рука маркиза, несмотря на сопротивление девушки, уже гладила её тело сквозь грубую ткань, в то время как пальцы другой, зарывшись в волосы, придерживали голову Лилианы за затылок. — Вы так испуганы, будто вас насилует разбойник, а не ублажает собственный муж.