В данном случае, думаю, настаивание Дайона на амнистии вместо мщения было первым случаем в современном мире, когда светский правитель выдержал давление церкви и оставался безнаказанным в течение целых четырех лет. Во времена Моргана Великого такой вопрос даже не возникал. Морган был всецело за церковь, которая тогда сама была новой как определенная организация; энтузиаст, воитель за бога, он мог быть так же счастлив обратить в веру мыслящего человека, как и уничтожить его боевым топором, в зависимости, думаю, от того, проявлял ли тот какую-либо склонность к возражению.
Но через некоторое время церковь может обнаружить, что она не совсем счастлива с прекращением династии Моргана и президентом Эрманом Солтером. Солтер отменит все, что мы проделали для избавления от рабства: уничтожит наше небольшое начинание в развитии светских школ и больше не будет святотатственных разговоров об ослаблении запретов на книги Древнего Мира и обучение. Но после того, как эти два дела будут решены, медовый месяц между Солтером и церковью, вероятно, закончится. Солтер властолюбив, а это неизлечимая болезнь, которая доходит до высшей точки бедствия так же несомненно, как и раковое заболевание. Он уважает церковь только как материальную силу, вытекающую из ее власти над человеческими умами, а не по религиозным соображениям и, конечно, не за какое-либо временное благо, которое церковь может оказать (я, как один из ее самых искренних врагов, допускаю, что она оказывает их довольно много). Солтер практичный человек в самом печальном смысле этого слова: человек, для которого всякое искусство — ерунда, всякая красота — неуместна, всякое милосердие — слабость, всякая любовь — иллюзия, удобная для использования, а всякие философские вопросы — вздор. Я знаю все это о нем, потому что этот человек пытался добраться к Дайону через меня, вскоре после того, как комический случай вовлек нас с Ники в президентскую орбиту и мы приобрели важное значение. Солтер был совершенно откровенным об особенностях своего мышления, когда он все еще верил, что я представлял ценность. Он совсем не имел убеждений: религиозных, агностических, атеистических или каких-либо других — религиозная маска была одной из многих, чтобы носить ее для удобства. Когда правят такие, как он, как это иногда бывало в Древнем Мире, — спите с ножом под подушкой!
Да, весьма вероятно — однажды утром, несколько лет спустя, мы, может быть, увидим с западного океана приближение небольшого неуклюжего парусника…
Вчера, в дождливый полдень, к нам случайно зашел Дайон с Норой Северн и сказал нам, что не хочет быть правителем. Мы слыхали об этом и раньше, и в этом есть определенный смысл, однако большинство из нас надеется, что его можно будет отговорить от нежелания управлять. Мы обсуждали много политических идей, после того, как на нашем последнем общем собрании было выбрано пять человек, чтобы написать пробную конституцию, как это делалось в Древнем Мире, предназначенную для того времени, когда эти острова, может быть, будут вмещать достаточно возросшее население, что потребует больших формальностей.