Сесиль Сорель, в дальнейшем вышедшая замуж за графа де Сегюра, была восхищена Матой Хари. Среди ее поклонников был месье Гастон Менье, французский «шоколадный король». После представления 14 мая Сесиль Сорель послала Мате Хари письмо:
«Мадмуазель, ваши прекрасные танцы глубоко поразили моих гостей. Месье Менье выразил желание восхититься вами еще раз в его собственном доме в пятницу. Возможно ли это? Там вы будете выступать в обстановке, достойной вашего великого искусства: большая закрытая веранда, наполненная редчайшими растениями и цветами. Пожалуйста, напишите ваш ответ самому месье Менье или, если вам так удобнее, мне.
С глубоким уважением С. Сорель».
Мата Хари согласилась 19 мая танцевать у Менье. «Шоколадный король» сделал несколько фривольных фотографий танцовщицы, причем на некоторых из них Мата Хари была полностью обнаженной. Несколько из них были вложены в письмо, которое Менье прислал несколько лет спустя: «Дорогая мадам, я не забыл своего обещания прислать вам фотографии с того вечера, когда вы так чудесно танцевали. Я с минуты на минуту жду эти снимки. Для вас фотографии станут воспоминанием об одном из ваших танцевальных вечеров. Для меня и моих друзей они значат намного больше. Для нас они останутся воспоминанием об этом потрясающем культурном событии, на котором вы олицетворяли классическую красоту. Маленькие фотографии, которые я приложу к письму, лучше слов покажут то глубокое впечатление, которое оставило ваше появление у нас. Это была мечта о Востоке. Я считаю себя счастливым, что смог внести свой вклад в это событие предоставленным мною освещением и предметами культуры, которые – как меня заверили – так прекрасно гармонировали с формами вашего превосходного тела».
Также Мата Хари выступила в доме знаменитой французской певицы Эммы Кальве. «Эко де Пари» признавала: «В ее танцах нет ни танцевального совершенства, ни чего-либо еще примечательного… Мата Хари танцует голой. Но нельзя сказать, что Мата Хари неприлична или что взгляд на эту красивую индуску вызывает грязные мысли, – хотя она обнажена с головы до пят, с большими глазами и улыбающимся ртом, который на ее лице выглядит точно разрез в плоти спелого яблока».
В Париже, конечно же, были люди, возмущенные тем, что дама позволила себе публично обнажаться. Если, выступая в доме графини де Луан, она была одета «по минимуму» (а ее танец перед группой почтенных членов Французской Академии побудил «Журналь Амюзан» написать, что она танцует «голой, как речь академика»), то перед «Кружком артистов и литераторов» она выступала абсолютно голой, если не считать браслетов. Перед людьми искусства, по выражению рецензента, Мата Хари танцевала «голой, как Хасан в „Тысяче и одной ночи“, голой, как Ева перед грехопадением, с иллюзорным крошечным украшением в качестве фигового листка».