Он с Люсей играл в шахматы в большой комнате. Люся, понятное дело, кокетничала с ним напропалую, нисколько не заботясь о том, что это может не понравиться Наталии.
– Они выехали, но не уверена, что будут здесь сегодня… Вы только посмотрите, что делается на улице… Только бы с ними ничего не случилось в дороге…
– И сколько их? – спросил Валентин.
– Двое. Селезнев и Ведерников. Вы играйте, а мне надо навестить вашего доктора Ошерова, если я не ошибаюсь… Ведь Любу отвезли туда, в морг?
– У нас нет морга… Просто в больнице есть погреб, а
сейчас и он ни к чему – на улице-то мороз. Бедная Люба…
– Ты кого-нибудь подозреваешь?
– Если честно, то да. Андрея Аржанухина. Он, несмотря ни на что, продолжал встречаться с ней и ревновал ее страшно… Он успокаивался только после пары бутылок водки. Тогда ему было уже все равно, с кем Люба…
– А где у вас больница?
– Да мы пойдем туда вместе… Неужели ты думаешь, что я останусь дома?
– Нет, Люся, тебе как раз лучше всего остаться… Я
привыкла действовать одна. Ты мне просто объясни, как найти вашу больницу, а дальше я уже сориентируюсь.
По лицу Люси было видно, что она несколько обескуражена. То, что она хотела бы остаться в теплом доме наедине с
Валентином, было ясным, как день, но она не ожидала, что ей настолько повезет, что сама Наталия будет ее об этом просить. Поэтому, услышав ее просьбу, она некоторое время не могла состроить подходящую для этого мину: слишком довольной выглядеть в этом случае было бы нелепым, а сделать вид, будто ее обидели своим недоверием, не было никаких сил. Поэтому она лишь как-то рассеянно улыбнулась, развела руками и пожала плечами, выражая не то досаду, не то свою готовность принять все, чтобы ей сейчас ни сказали, на веру. Присутствие Валентина выветрило на время все мысли из ее разгоряченной головки. Даже смерть Любы она восприняла не совсем естественно и принималась хохотать, позабыв о том, что еще только утром плакала по поводу ее трагической смерти.
На Валентина, который заполнял теперь все ее мысли и чувства, она старалась не смотреть, она даже не поднимала глаз, когда разговаривала с ним, переставляя в каком-то сладостном наваждении шахматные фигуры. И когда он объявлял ей шах, она краснела так, словно он именно ее, а не короля загнал в угол и поставил в безвыходное положение.
У него был низкий и какой-то сухой, неэмоциональный голос. И выражение лица было, в общем-то, бесстрастным. Но он был настоящим мужчиной, от которого исходила сила и уверенность. С ним бы она отправилась куда угодно и выполняла бы любое его желание. За сутки многое перевернулось в ее сознании. Почти все. Она, любительница любовных романов, вдруг поняла, на чем строятся все мировые литературные сюжеты, и что любовь, которая является козырной картой в любом из них, не вымысел, и что именно сила любви способна как убить человека, так и воскресить его к жизни. Что любовь – реальный рычаг, заставляющий людей прежде всего страдать, а уж потом насладиться глотком счастья.