— Понял, давно понял. Теперь я тоже его не хочу. Но ты знаешь другое средство?
— Вот мое средство. — Бельт коснулся волос Ласки. — Я свой выбор сделал. А ты?
— Сдается, мой выбор уже не так и важен, — проворчал Аттонио и побрел дальше по узкой колее коридора.
Стены его постепенно светлели, теряя красноту гранита, а из редких ответвлений тянуло свежестью. Неужели выход близко? Конец подземельям? И начало. Вот только чему?
И снова мэтр первым нарушил затянувшееся молчание:
— Ты ведь видела свет, склана?
— Видела. Каплю в море.
— Эта капля — маяк в темноте туннеля. И пока он тлеет…
— Где? Где он тлеет, человек?! — почти прокричала Элья.
Коридор неожиданно вывернул в пещеру. Пол и стены ее пестрели дырами, сквозь которые лился, ослепляя, дневной свет. Шедший впереди Бельт вдруг попятился, выдавливая вместо возгласа радости единственное:
— Сцерхи!
При встрече от нее пахло огнем и свежей кровью. Её не-живое тело было громким и неуклюжим на вид, но оказалось достаточно крепким, чтобы выдержать первый удар.
Его клыки скользнули по металлу. Ее когти вспороли плотную шкуру, и над холмами прокатился хриплый рев.
Потом они долго кружили, присматриваясь друг к другу. И обессилев, он лег на землю: пусть решает.
Решила. Дальше шли вместе, убираясь от людей и городов.
Он постепенно привыкал к холоду ее тела, находя в искаженных формах особую прелесть, и даже мурлыкал, вылизывая острые шипы на хребте.
Она приспосабливалась к его слабости и постоянному, дразнящему запаху крови, которой сочились многочисленные раны. И когда он, восстанавливая силы, засыпал, сидела рядом. Пыталась мурлыкать, но встроенные клапаны издавали лишь сипение.
И оба одинаково любили эту пещеру.
Туран медленно поднял руки.
— Резких движений не делайте. Нападут.
Из оружия под рукой нож да у Бельта меч. Негусто даже на сцерха, не говоря уже о големе.
— Я их отвлеку. Они меня знают. Оба. Вы уходите по дальней стене.
Факел аккуратно лег под ноги, зашипел под подошвой.
— Привет, зверь. Я тебя обманул. Помнишь?
Страха не было, только разочарование: так и не вернется в Байшарру. Ну и к демонам, все равно там его никто не ждет.
— И тебя, Желтоглазая, обманул. Успокаивал. Говорил, что все будет хорошо, а оно вышло хреново. Заперли в железе…
Медлили. И те, кто спереди, и те, кто сзади.
— И Красную я убил. И остальных тоже. Чужими руками, но я. Выходит, что предал, да? А тебя, зубастый, уж и подавно. Ты — не я, ты умеешь любить. Даже Ырхыза. А я заставил убивать. Тоже в лекаря-спасителя играл.
Легонько щелкнув по полу хвостом, ящер принялся заходить сбоку.