Ехали около получаса. Газовали по асфальту, затем поехали по грунтовке и тут же остановились. Я услышал, что мы не одни, едем двумя машинами. Вторая остановилась прямо за нами, и наш водитель переговорил к кем-то из сопровождения. Спустя несколько секунд вторая машина рванула и ушла вперед. Мы оставались на месте с работающим двигателем. Стало жарко. Пот начал разъедать глаза, пробиваться из-под полотенца и капать мне на колени. Все сидели молча – мы с Владом на заднем сиденье и двое спереди. Руки наши были свободны, но мы не решались делать никаких лишних движений в столь ответственный момент. Честно говоря, я не испытывал чего-то особенного в те долгожданные минуты. Не знаю, почему, но я дышал ровно, безо всякого трепета и волнения, спокойно вдыхал воздух полной грудью. Голова перестала кружиться и все, будто после землетрясения, стало возвращаться на свои места: каждый кирпич к кирпичику, каждый разлом к своей песчинке, каждая трещина – к своей положенной склейке. Казалось, мир вокруг словно очнулся и принялся стремительно возвращаться в свое нормальное состояние. А где-то в глубине души становилось тепло и приятно.
Минут через десять мы медленно тронулись с места. Похоже, машина сопровождения поехала вперед на разведку, а потом подала нам сигнал, что, мол, все в порядке, можно подъезжать. И мы подъехали и остановились все так же, не заглушая двигатель. Сидевший рядом с водителем вышел, и снаружи послышались короткие реплики переговорщиков. Говорили на русском. Затем меня с Владом поочередно вывели из машины, и я почувствовал, как медленно разжали мое запястье и освободили руку. Последовала пауза. В эту минуту мы стояли между похитителями и теми, кто освобождал (или, точнее, выкупал) нас. Непонятно было, то ли «покупатели» приценивались, то ли они просто с любопытством рассматривали, как выглядят заложники вживую. Голос спросил наконец: «Скажите, как вас зовут?» Влад и я назвали себя. Убедившись, что мы – те самые, за кого шел торг, нас подвели к высокому порогу машины и подсадили на сиденья. Дверь захлопнулась и через секунду мы поехали, все так же с завязанными глазами. Пару минут мы ехали в полной тишине и только затем услышали ЭТО: «Все, ребята, вы свободны! Можете развязывать глаза». Вот так вот легко – без пафоса и фанфар. Часто в жизни самое важное происходит прозаично и просто.
Мы сидели на задних запасных сиденьях джипа. В машине кроме нас были еще четверо. Среди них и. о. министра внутренних дел Ингушетии Дауд Коригов. Он сидел рядом с рослым парнем, по всей видимости, личным водителем, одетым в камуфляжную форму. Между ними лежал автомат с подствольником. Ближе к нам сидели двое, один из которых говорил с грузинским акцентом. Никто из них не желал заводить с нами разговор, да и между собой они только вполголоса перекидывались несколькими фразами. Я стал смотреть в окно, близоруко прищуриваясь, пытался разглядеть, где мы проезжаем. Это был район села Горагорского, что на границе Чечни с Ингушетией. Так оно и есть: бандиты как раз за полчаса привезли нас из Долинского до холмистых окрестностей Горагорского, где в укромном местечке и произвели обмен.