Морев собрал на ходовом мостике старшего механика, боцмана и штурмана.
– Если на якорную стоянку не загонят, швартоваться будем к причалу морвокзала. Максимум внимания, команды исполнять четко и не переспрашивать. Все понятно?
– Понятно, только я думаю, что в порт нас не пустят.
– Штурман, ты не думай, ты лучше пойди ветерок померь.
Через пять минут с сигнального мостика спустился штурман:
– Семьнадцать метров в секунду, северный.
Морев прошел в радиорубку.
– Свяжитесь с оперативным, запросите добро на вход и швартовку.
До входа в порт оставалось минут тридцать хода. На мостик поднялся адмирал, следом за ним семенили сопровождающие.
– Ну, как обстановка?
Это дежурный вопрос флотских начальников, который уместен в любом месте и в любой ситуации. Эдакий аналог гражданского «Как дела?»
– Товарищ контр-адмирал, ждем ответа оперативного.
Вскоре появился вахтенный радиооператор:
– Товарищ командир, оперативный настоятельно рекомендует идти на якорную стоянку. Швартовка на усмотрение командира, сказали, могут выделить буксир.
Травоедов, опытный моряк, конечно, понимал всю сложность ситуации, но и перед болгарскими коллегами нельзя было ударить в грязь лицом.
– Вы, что несете? Какая якорная стоянка? Какой буксир? Позорить меня вздумали? Швартоваться самостоятельно!
– Есть, товарищ контр-адмирал! Прошу всех лишних покинуть ходовой мостик.
Штабные нехотя потянулись на выход. Последним, с явными признаками алкогольной интоксикации, двигался летчик, он недовольно ворчал:
– Чего это я лишний? Я не лишний, я подполковник!
Зам. командующего лишним себя не счел, расположился в командирском кресле и уставился в иллюминатор.
Штурман доложил:
– Товарищ командир, подходим к молу.
– Судовая тревога, судно к швартовке правым бортом изготовить!
Адмирал хотел дать какое-то ценное указание, но сигнал тревоги его заглушил. И слава Богу, не время сейчас.
Когда проходили мимо мола, было видно, как ветер сносит судно.
– Право на борт! Стоп правая! Курс ноль!
– На румбе ноль!
– Так держать! Обе машины четыре вперед!
Судно шло вдоль мола к причалу морвокзала. Морев осматривал в бинокль место швартовки.
На причале был оркестр, встречающие и, слава богу, швартовная группа. За ними, метрах в десяти, стояли массивные скамейки с высокими изогнутыми спинками в духе соцклассицизма. Встречающие придерживали фуражки руками.
Напряжение нарастало, подал голос Травоедов:
– Ну что, командир, справишься?
Морев не ответил. Судно приближалось к причалу, и он дал команду боцману:
– К причалу подойдем носом впритык, градусов под семьдесят, у тебя будет меньше минуты завести шпринг. Как развернемся, сразу заводи прижимные.