Ласс обернулся и более пристально взглянул на маленького воробышка, позволившего себя заявить свое право на уважение с его стороны. И, как бы это не было прискорбно, но девчонка была права. Она была нужна ему, а он ей нет. Можно было надавить, проявить власть, да и просто силу, указав лаиссе Альвран ее место, но толку от этого не будет. Не та ситуация. И мужчина спросил, не скрывая любопытства:
— И как же я должен проявить к тебе уважение?
— Для начала начните обращаться ко мне так, как того требует мое положение. Лаисса Альвран, лаисса Катиль — это уместная форма. И замените "ты" на "вы", я равна вам, и даже являясь вашей пленницей, остаюсь девушкой благородного происхождения.
Сказав это, Кати посмотрела в глаза ласса Корвеля и постаралась скрыть дрожь от пронзительного и даже злого взгляда.
— Если же нет? — поинтересовался он.
— Это усложнит наше с вами понимание друг друга, — спокойно ответила девушка.
— Ты все еще помнишь, что залогом твоего хорошего поведения является замок твоего отца? — с усмешкой спросил ласс.
— Угрозы ни к чему нас с вами не приведут. А исполнение вами угрозы, окончательно лишит вас моей помощи, — одни Святые знали, насколько Катиль сейчас было страшно, но она помнила, как егерь говорил, что победить зверя можно лишь, если он не будет знать о твоем страхе. И она изо всех сил прятал свой ужас перед человеком, прослывшим кровожадным чудовищем.
Корвель отвернулся от девушки. Он не любил, когда ему указывали и возражали. Ласс указывал, но не ему. И тем более не эта пигалица, в которой и женщину-то можно было разглядеть лишь приглядевшись. Но все-таки ласс признал ее доброту. Если он хотел получить пользу от этого воробья, мужчине придется вспомнить этикет и хороший тон, хотя бы в необходимых количествах. Но все это вызвало в душе мужчины бурю негодования.
— Вы правы, лаисса Альвран, — наконец отозвался он, как только задавил в душе вспышку ярости. — Но, если вы дадите мне повод быть вами недовольным, я им воспользуюсь. В ваших интересах быть послушной и разумной, если вы понимаете, о чем я говорю. — В тоне мужчины проскользнула язвительность, и девушка поняла, что в уме ей только что отказали. Это не расстроило благородную лаиссу.
— О, не сомневайтесь, — усмехнулась Катиль, — на добро я неизменно отвечаю добром. В свою очередь прошу запомнить, что не все мои видения могут устроить вас и порадовать. Я говорю лишь то, что вижу. И если Святые показали мне что-то, то иного уже не будет.
— Я запомню, — кивнул ласс. — Я все запомню.
— В этом нет никаких сомнений, ласс Корвель, — ответила девушка и замолчала, поздравляя себя с маленькой победой.