Некоторые бывшие видные служители культа, порвав с церковью, ушли во власть. Хотя бы тот же его хороший знакомый Борщёв.
Некоторые иерархи из руководства РПЦ погрязли в стяжательстве, роскоши, а то и разврате. Их лицемерие не знает границ.
Россия и её народ гибнут! Нас отравляют! И тело, и душу, пытаясь вытравить из нас, из российского народа, из русского православия всё духовное, чистое и святое.
Нам прививают чуждую мораль, незаметно, постепенно.
Молодёжь уже не имеет идеалов, кроме денег, наживы, богатства, секса.
Исчезает духовность — главная сила нашего народа.
Спасение от всего этого — в Боге! Но, как назло, значительное число верующих таковыми не являются! Они увлекаются внешней атрибутикой, не думая о своей душе, об её очищении!
Люди не понимают, что они живут на Земле временно, лишь для того, чтобы создать свою душу, воспитать её.
Многие, большинство, так и умирают грешниками, не покаявшись и не очистившись. И не прощёнными уходят на тот свет. Извините меня, ад уже переполнен грешниками, в том числе и русскими!
И мы, церковь, должны над всем этим работать.
А верхушка РПЦ всего этого не видит, или уже не хочет видеть! А государство, чиновничество — тем более!
У нас ещё мало ведётся работы по реабилитации истинных патриотов России — детей церкви!
В стране всё ещё сильно засилье иудеев и их идей.
А мне уже давно открылась истина! А кто тоже хочет этого добиться должен ежедневно и еженощно работать над собой — каяться и молиться всевышнему!
В течение всей вечерней прогулки Платон внимательно выслушивал иеромонаха, пытаясь хоть что-нибудь запомнить. И кое-что ему удалось. С чем-то он был согласен. А с чем-то нет!
На следующий день, покидая своё 10-е ревматологическое отделение, Платон, проходя в последний раз по коридору, увидел отца Митрофана, сидящего на женской половине отделения. Тот оживлённо беседовал с каким-то новым мужчиной.
Разлив опия для народа продолжается! — невольно выплеснулось из литератора напоследок.
В этот же день, вечером, после отъезда Платона, одна из моложавых больных осмелилась и подошла к священнику с вопросом:
— «Батюшка! Извините, ради бога! Можно Вам вопрос задать?».
— «Конечно! Слушаю Вас!» — иеромонах принял подобающую в таких случаях стойку, сомкнув кисти рук на своём поясе.
— «Но он у меня необычный!» — несколько смутилась та.
— «Ничего, говорите!» — настолько же насторожился тот.
— «Вы не скажете, что за мужчина вчера вечером с Вами гулял?!».
Поп поначалу опешил. Он сразу понял, что речь идёт о красавце Платоне, но уж никак не ожидал, что вопрос будет не по теме, не по его персоне.