– Ого! На-ка, Витя, посмотри. Может, что интереснее будет, – сказал Олег, протягивая Виктору несколько дисков.
– Да вряд ли, что он, идиот, что ли? – ответил Виктор, беря диски и вставляя тут же один из них в дисковод компьютера.
Этот день не был днем Альберта Филозовича Стремоухова, первый же диск оказался именно тем, который он должен был сразу уничтожить, но забыл в любовном экстазе.
– Есть! Есть, Олежка! – радостно заорал Виктор, но буквально через секунду радость на его лице сменилась крайней озабоченностью.
Виктор вытащил диск из компьютера, аккуратно держа его за ребро – так, чтобы не испортить, не оставить своих отпечатков пальцев и не стереть чужие. А они там были.
– Ты чего? – удивился Олег, глядя на Виктора.
– Знаешь, друг, тут такое, что нам лучше и не знать, а то не сносить нам головы, – задумчиво ответил Виктор.
– Да брось ты ерунду городить!
– К сожалению, это не ерунда. Значит, так: относим, все как есть, и не дай бог тебе сказать, что мы это видели. Скажем, что диски не открывали, не успели. Понял? – произнес Виктор, глядя на Олега снизу вверх.
– Неужели все так серьезно?
– Серьезней не бывает. Ну и жук этот дипломат!
* * *
А ничего не подозревающий Альберт Филозович, войдя во внутренний дворик мидовской высотки, подошел к своей черной «Ауди» и, привычно похлопав по карманам пиджака, вдруг не обнаружил в них ни документов, ни бумажника. Переодев костюм, он совершенно забыл про содержимое карманов, что случалось с ним довольно часто.
«Так что придется вернуться. Ну и ладно, заодно и диск захвачу», – подумал он и, плюнув три раза через левое плечо, направился в здание, из которого только что вышел.
Примета приметой, но без денег и документов в Москве далеко не уедешь.
Вновь поднявшись на лифте на двадцать седьмой этаж, Альберт Филозович быстрым шагом направился к своему кабинету, на ходу доставая ключи. Но, приблизившись к двери, он с удивлением обнаружил, что она приоткрыта, хотя он точно помнил, как запер ее ключом. Еще не успев ничего сообразить, Альберт Филозович распахнул дверь и опешил. Опешили и те двое, что были в кабинете, никак не ожидавшие увидеть вдруг вернувшегося хозяина.
Что происходит – Альберт понял сразу: ящики были выдвинуты, пол засыпан бумагами и мелкими предметами. Внутри у него все похолодело, во рту вмиг образовалась противная сухая горечь.
Тот, что был повыше – Олег, первым вышел из оцепенения и рванулся к хозяину кабинета, но тот успел захлопнуть дверь, и что было сил бросился бежать по коридору, еще не зная, куда и зачем. Его вел инстинкт – инстинкт преследуемой жертвы.