«Хорошо я сделала, что одежду-то не купила, — подумала мать. — Он бы в прежние размеры не влез».
Катя была хорошенькой, стройненькой девушкой, на которой сын собирался жениться. Когда после ужина мать захотела показать ей картины, Катя зевнула, а сын недовольно сказал:
— Будет, мать, смотреть всякие глупости! Делом пора заниматься!
И мать онемела. Она пыталась разговаривать, улыбаться, но сама чувствовала, что у нее это получается через силу.
— Что это мама у тебя какая-то странная? Будто не рада! — удивилась будущая невестка. — Нам с ней будет трудно ужиться, надо искать другую квартиру!
Сын устроился на работу в банк одновременно охранником и шофером. Все вокруг говорили: «Как повезло! Приличные деньги!» Невестка была довольна. Он больше не делал попыток начать рисовать. Об институте и речи не было.
— Пора перестать быть нежизнеспособным! — как-то сказал он.
— Ведь у него есть талант. Надо думать о будущем… — пыталась поговорить с ними мать.
— Если бы вы были там, где был он, — сказала невестка, — вам эти глупые картинки тоже не полезли бы в голову!
Во вторник вечером невестка собрала все картины и отнесла на помойку.
— А то в комнате места мало! — пояснила она.
Мать собрала свою сумку, съездила на вокзал и купила билет к тетке в деревню. До отхода поезда оставалось почти три часа. Она вспомнила, что в среду в музее — день бесплатных посещений.
«Красные рыбы» были на месте. Она тихо села. Никого из посетителей вокруг больше не было.
— Что с вами? Как сын? Вернулся наконец? — участливо спросила все та же дежурная, увидев ее лицо.
— Нет. Не вернулся. Его убили, — глухо ответила мать и, бросив прощальный взгляд на картину, вышла из зала.
2000 г.
К Восьмому марта в Москву привезли море цветов. Они не умещались в киосках, и предприимчивые продавцы ставили целые охапки в огромные жестяные вазы и выносили на улицы. Весна не удалась в этом году, и белые, желтые, розовые, багровые розы уныло смотрелись под серым небом на мокром грязном асфальте с остатками снега. Полосатые тюльпаны прятались в целлофановые кульки, и даже солнечные герберы и те стояли с поникшими оранжевыми головками.
«Какие же цветы купить ей, любимой?» — подумал Вадим и, подняв воротник пальто, остановился у ближайшего цветочного форума. Продавщице было не до него. В предпраздничный день вокруг нее толпились около десятка представителей сильного пола, и Вадим огляделся по сторонам в ожидании, пока она освободится. Суета около входа в метро достигла накала. У самых дверей в подземелье шла бойкая торговля ночными рубашками и лифчиками необъятных размеров. Чуть дальше расхватывались влет серебряные цепочки и серьги кустарного производства. Какой-то мужик в полушубке, приехавший издалека, всем телом сберегал от толпы расписные резные деревянные ложки, тут же девушка рекламировала поддельные китайские утюги, в общем, этот предпраздничный день ничем не отличался от таких же других.