С вертолетной площадки на крыше дома Дмитрий разглядывал картину праздника внизу. Перед ним простиралось огромное поместье Яниса. Здесь Дмитрий вернулся к жизни и набрался сил, чтобы двинуться вперед.
Праздник был в разгаре. Хорошо, что Леа выбрала усадьбу деда для торжества. Янис был бы счастлив, чтобы Ставрос и Леа начали здесь свою супружескую жизнь.
За особняком был натянут огромный белый шатер. Искусно расставленные фонари заливали мягким светом дорожку от дома до тента, лужайку и беседку возле бассейна. Нарядная публика заполняла шатер, толпилась на лужайке. Дмитрий поймал себя на том, что ищет глазами Жасмин.
Проклиная все и вся, он поспешил принять душ и переодеться.
Бросив Жасмин прошлой ночью, он отправился в офис Катракисов в Афинах – непреодолимое желание быть рядом с ней толкало его поступать наоборот. Ему требовалась вся сила воли, чтобы снова и снова отвергать ее, но упорство изменяло ему. Мягкие губы Жасмин манили его.
«Возьми мою девственность. Займись со мной сексом один раз. Будем считать, что мы в расчете».
Равнодушный тон, с которым она произнесла слова, бесили его. Ее предложение походило на акт самопожертвования, единственно возможный в безвыходной ситуации, а он в порыве чудовищного эгоизма и вожделения готов был принять жертву. Вероятно, Жасмин считала его развратным до такой степени, чтобы согласиться обесчестить ее, с горечью думал Дмитрий. Она решила, что у него нет морали? Он сделал все, чтобы внушить ей такую мысль. Однако фарс, который он затеял, обернулся против него, и, словно нож между ребер, причинял нестерпимую боль. Чем больше он унижал и оскорблял Жасмин, тем глубже она проникала ему в сердце. Страшная мысль терзала его весь день, не давала покоя даже на сегодняшнем собрании акционеров, ведь он был близок к тому, чтобы воспользоваться ее предложением. Какое искушение целовать ее, слышать тихие вздохи и стоны! Как хотелось расстегнуть широкую рубашку и обнажить прекрасное тело! Его одинокая душа откликалась на ее задорную улыбку и обезоруживающую невинность, на бескорыстную верность матери и брату, на ее нежные губы.
Приняв душ и одевшись, Дмитрий присоединился к гостям. Он заметил Ставроса и Леа, беседующих с племянником Яниса, на редкость скучным типом. Ставрос грозно хмурился, когда молодой человек дотрагивался до Леа. Когда дело касалось жены, Ставрос напоминал пса с любимой костью: никто не мог прикоснуться к ней. Если бы он мог, запретил бы даже смотреть на нее. Впервые после долгих лет знакомства Дмитрий начал понимать собственнический инстинкт Ставроса…