– Жасмин – друг детства, а здесь, в Афинах, – мой гость. – Хорошо, что он не назвал ее своей собственностью. – Она под моей защитой, Гаспар. Не вздумай приближаться к ней.
– Пусть леди сама решит.
– В отличие от женщин, которых ты терроризируешь, мне нечего терять. – Дмитрий окончательно отбросил приличия.
Лицо Гаспара исказила гримаса, от которой Жасмин стало не по себе. Прежде чем уйти, он бросил:
– Если я вам понадоблюсь, мисс Дуглас, Леа знает, как меня найти.
Жасмин покраснела, заметив, что перебранка привлекла внимание нескольких гостей. Без сомнения, они пришли к выводу, что она – любовница Дмитрия, а Гаспар вызвал его ревность. Вечер был испорчен. Ее снова окружала грязь, как в прежние дни. Не скрывая злости, она повернулась к Дмитрию:
– Что на тебя нашло? В приступе садизма ты не только оскорбляешь меня, но и не позволяешь другому мужчине разговаривать со мной?!
Она ожидала привычного безразличия, но реакция Дмитрия обескуражила ее. Его рот дергался от нервного тика.
– Ты не знаешь этого человека. Наши отношения тут ни при чем.
– Замолчи!
Жасмин огляделась, стараясь вернуть ощущение радости от праздника, от нарядного платья и собственного отражения в зеркале… и от выражения его глаз, которое успела заметить.
– Все, что я хотела, – это провести вечер как нормальный человек, встретиться с людьми, которые не знают о моем прошлом, потанцевать, а не разыгрывать глупый спектакль между нами. Ты снова превратил меня в объект торговли, напомнил о том, что я такая же грязная, какой всегда считала себя.
Его молчание походило на согласие.
– Пойду извинюсь перед Гаспаром. Оставь меня в покое, пожалуйста. Не хватало еще устроить скандал на свадьбе Леа и Ставроса.
Пальцы Дмитрия, как наручники, сомкнулись вокруг ее запястья.
– Нет, ты не должна извиняться перед этим…
– Что я действительно не должна, – так это дальше терпеть тебя в своей жизни. Хватит таскать меня за собой, бросать, не говоря ни слова, заставлять мучиться оттого, что я не знаю, каким будет завтра. Надоело слышать, что каждое мое решение – непроходимая глупость, а вся моя жизнь – огромная ошибка. Господи, я еще оправдывала тебя… Неудивительно, что Эндрю не хотел иметь с тобой ничего общего. Сколько раз он повторял, что нам лучше без тебя.
Слушая отчаянные обвинения, Дмитрий побледнел, под кожей заходили желваки.
– Ты ошибаешься во всем.