— Вот ты где! — сказала, раздвигая колючие плети ежевики, в самой середине зарослей рысенок, урча, как самая обычная кошка трепал остатки гадюки. — Буду тебя звать Агрик. Был такой в древности богатырь-змееборец. Жаль волшебного меча у тебя нет, но может и когти на что-нибудь сгодятся? — улыбнулась, подхватила своего питомца и к остальным заспешила. Здесь-то уже делать нечего.
— Ну что? — спросил князь с тревогой заглядывая в мое лицо.
— Ничего, — пожала плечами и пошла к дороге, на которой ждали остальные спутники.
— Как?
— Вот так. Совершенно обычный лес.
— А то, что цвета странные, так то тоже обычно? — услышал мой ответ Велимир, да решил съязвить.
Смерила воеводу взглядом с головы до пят. Тоже мне умник нашелся. Внутри шевельнулось странное чувство, но отвлекла княгиня.
— Ты, Веля, не язви, ведьмы не так, как остальные, мир ощущают. Если Глаша сказала обыкновенный, значит, неспроста.
Промолчал воевода, только недовольно ухмыльнулся, да коня вперед направил.
— Разведаю пока дорогу.
— Глаш, а правда там странные споры от растений поднимаются?
— Не знаю, не заметила.
— Глаш, а правда… — но очередной вопрос потонул в громком крике, что дальше по дороге раздался.
— Забава с Еремеем ждите здесь, — коротко попросила и лошадку свою в галоп пустила, а потом вспомнив, прокричала. — За сестрицей моей присмотрите, а то влезет еще куда!
Друзья у меня надежные, что велено сделают, можно быть спокойной, лишь бы Лизавета опять чего не учудила.
Отстала я, лошадиных шагов на двадцать, потому последней из леса вынырнула, да и остолбенела.
Впереди сколько хватало глаз выжженная будто от пожарища земля. Только ни запаха, ни пепла, ни обгоревших остовов деревьев видно не было. Черные камни, непривычно черная земля и ни одного живого листочка на многие версты вперед.
— Что это? — тихо спросил один из дружинников.
В таком месте разговаривать громко не хотелось, будто малейший звук мог навлечь беду.
— Хороший вопрос, — ответил ему князь.
— Кони идти дальше отказываются, — сообщил воевода и для наглядности подвел своего в краю черной земли. Вороной сначала фыркать начал, ушами стричь, потом боком пошел, стараясь увезти непонятливого наездника дальше от странного места, а в конце стал приседать и задними копытами бить.
Княгиня спешилась и положила руку на то место по которому идти конь отказался.
— Ничего не чувствую. Глаш, попробуй ты.
Повторила ее манёвр. Тишина. Похожая на ту, что в роще была, но только неживая.
— Что делать будем? — спросила.
— До разлома далеко? — уточнил Гред у воеводы.
— С версты три примерно, все прямо по дороге.