Картинки казались живыми: от красивых пейзажей веяло свежим ветром, а портреты обитателей замка, призывно улыбались, даже не стараясь скрыть своих тайн. Но кроме солнечной идиллии, тут были и другие рисунки… Жестокость, злость, муки, страдания. Истинная природа долины.
— Ты объяснишь, что здесь нарисовано? — осторожно спросила я.
— Угу, — Дамис говорил едва слышно, точно делился самой сокровенной тайной. — Я же видел. Я все видел, но не мог говорить, — голос зазвучал еще глуше. — И тогда начал рисовать… Дара Эльдана, я показывал дяде Рэду картинки, но он не верил! Никто не верил.
— И ты перестал показывать.
Мне стали понятны чувства ребенка. Незаметный, он разгадывал самые диковинные загадки, был свидетелем самых жутких тайн. Я с интересом всматривалась в рисунки, постигая секретны, хранящиеся в них.
— Это Матильда, — шепчет Дамис, указывая на красивую женщину.
На картинке видны слезы в ее глазах и отчаяние во взоре. А рядом Розалинда — счастливая и жестокая.
— Кто это?
— Одна из учительниц. Розалинда подложила дорогое колье в ее комнату и обвинила в воровстве. Матильду выгнали.
— Святая Веда, но зачем?
Мальчик пожал плечами.
— Дара Эльдана, вы же знаете, как сильно Розита ревнует дядю.
— Знаю, — я начала понимать причину исчезновения всех учителей.
— Она избавлялась ото всех, кто мог понравиться дяде, — Дамис запнулся, но потом, собравшись духом, продолжил: — Я и за вами наблюдал долгое время, боялся, что навредит.
— Почему же не навредила?
— Вы с медной змеей, а значит, лорду безразличны.
Я покрутила на пальце колечко — медная змейка на золотом фоне — сейчас бы я его не променяла ни на что другое.
— А Фрею она напоила сонным зельем и вывезла в долину, — продолжал Дамис, переворачивая страницы. — Она не вернулась. Говорили, что грифон съел. Но теперь-то я знаю, что это не так.
В долину? Думаю, что без Кенаи тут не обошлось, я ведь тоже могла не вернуться.
— А Люцию, — мальчик ткнул пальцем в следующий рисунок. — Розалинда пугала каждую ночь так сильно, что та сама была рада сбежать.
— Но ведь у вас были не только женщины в учителях?
— Был еще дар Петро. Он память потерял, — мальчик нашел его портрет в альбоме. — Вот он.
— А почему вокруг него пауки?
— Розалинда напоила его настойкой из паучьего яда.
— Тоже ревновала? — я усмехнулась.
— Дар Петро многого требовал от Розиты, и жаловался дяде постоянно. Вот она и отомстила.
Розалинда, Розалинда, всюду Розалинда… Если все и вправду так, то Ивонна в большой опасности. Как-никак — невеста лорда.
Хотя нет, не думаю, что ревнивица предпримет что-то недозволенное. Рисковать она не будет. Просто обведет Ивонну вокруг пальца так, что та даже не заметит. Розалинда слишком хитра для честного соперничества. Ну что ж, придется подождать и увидеть развязку событий собственными глазами.