Лорд и Кенаи стояли на помосте, возвышаясь над всеми. Было видно, как управляющий стрелял из арбалета по грифону. Его руки тряслись, возбуждение от казни еще не прошло. Раз за разом стрелы проносились в сантиметрах от зверя, не причиняя последнему ни малейшего вреда.
Мне почему-то вдруг стало жаль грифона. Животная красота чудовища оказалась ближе к сердцу, нежели холодная беспощадность людей. Всей душой желала, чтобы он не пострадал.
— Улетай, улетай, — неистово шептала я.
И тут, точно услышав мольбы, грифон взмыл ввысь. Сделав круг над деревней, он направился обратно, к горам.
Лорд не спускал взгляд со зверя, выслеживая добычу. Заметив, что тот уносится прочь, послал магический заряд. Лазурной стрелой летело заклятье, но чудовище оказалось проворней.
Дар Рэд сменился в лице, едва понял, что промахнулся. Он в ярости наносил колдовские удары по окружающим. К сожалению, лучшей целью оказался привязанный к столбу землепашец. Не сдерживая себя более, лорд выплеснул накопившийся гнев на осужденного. Обнаженная и изодранная спина мужчины приняла на себя всю злобу Темногорского властителя. Кровь, стекающая с ран, закипела, кожа покрылась волдырями. Бедняга порывисто вздохнул. И этот вздох оказался последним.
Я крепко зажмурилась. Нет, нет, все не так. Все не правильно! Так не должно быть! Но было…
В зверином взоре грифона оказалось куда больше человечности, чем в синих очах дара Рэда.
* * *
Ни о каком дальнейшем проведении ярмарки не могло быть и речи. Мы с Розалиндой тут же уехали домой, а лорд и Кенаи остались на месте происшествия. Им предстояло успокоить взволнованный народ и поставить новые охранные камни. Жители долины должны чувствовать себя в безопасности.
Дорога до замка прошла спокойно, за исключением непомерной веселости Розалинды. Девушка болтала без умолка, ее переполняли эмоции. Меня тоже. Но в отличие от ученицы, я предпочитала больше думать, нежели говорить.
— Он такой мудрый, да?
— Кто?
— Дядя! — с воодушевлением выдохнула красавица.
Очаровательное личико светилось от восхищения, тонкие пальчики подрагивали от удовольствия, нежный голосок воспевал хвалебные речи виновнику сегодняшних бед.
— Дядя? Ты считаешь, лорд поступил правильно? — я с изумлением всматривалась в подопечную, стараясь уловить хоть каплю сочувствия и сострадания.
— Конечно. А вы разве сомневаетесь в этом?
— Нет. Не сомневаюсь. Дар Рэд поступил так, как считал нужным. Это его право.
Право сильного. Право хозяина. Право властителя. Конечно, никто не мог осуждать лорда. Никто. Даже я.