Они ждали, лежа на расстеленных шинелях. Сытин приник к установленному на сошках «льюису», а Алексей разложил перед собой гранаты.
До берега, откуда следовало ждать хищника, их отделяла полоса воды примерно метров в двадцать.
Их враг дал знать о своем приближении, когда еще был невидим для укрывшихся на острове. Легкое оцепенение начало охватывать обоих, хотя пока и не лишая их полностью возможности передвигаться. По крайней мере, оба они могли дышать и хоть с трудом, но двигаться.
Тем временем на берег, переливая себя по земле, ловко продвигаясь среди прибрежных сосен, выползло Существо. В почти полной темноте (костер остался сзади лежавших на земле людей) хищник светился темно-зеленым светом – скорее, даже не светился, а как бы мерцал. Но мерцание это почти не давало света, и люди могли разглядеть на берегу возле воды лишь что-то бесформенное и большое, постоянно меняющее форму.
Приблизившись к потоку воды, Существо замерло.
Вот теперь Русин и Сырцов полностью обездвижели – оба с трудом дышали и даже не пытались шевельнуть рукой либо ногой. Только могли наблюдать, как сначала Существо растеклось вдоль берега в одну сторону, потом – в другую. Но застывшим в оцепенении людям было уже понятно, что водный поток – непреодолимое препятствие для хищника.
Наверное, это поняло и само Существо. Может быть, поэтому оно перестало посылать парализующие волны, и получившие возможность двигаться люди тут же воспользовались этим. Лесную тишину разорвал грохот стреляющего длинной очередью пулемета, а к нему вскоре добавились громкие звуки разрывов двух гранат, которые метнул подпоручик.
Хищник довольно быстро исчез между деревьями. Вот только что он был – и уже на противоположном берегу перед собой Алексей не смог разглядеть ничего.
Они неподвижно лежали и ждали. Долго лежали, потом, шевеля онемевшими ногами, изменили позу и оба закурили. И лежали так некоторое время на спинах, пуская дым изо рта и носа и наслаждаясь… да просто тем, что живы, могут вот так лежать и курить, и, возможно, смогут выжить и далее.
Спали недолго, карауля по очереди и все время подбрасывая в костер валежник. С рассветом доели кашу из котелка, напились воды прямо из реки, собрались и перешли речку, хлюпая сапогами по воде. Путь их лежал теперь на юг, прямо вдоль берега реки.
К восходу солнца они уже отошли от места своего ночевья на пару километров, и их обрадовало пение утренних птиц. Правда, идти было тяжело – вдоль берега почва оставалась песчаной, ноги вязли, хотя и не очень, однако скорость их движения сильно отличалось от той, которую они выдерживали накануне.