– Отэм, мне стало любопытно ... – Эш стоял в дверях, и рассматривал коробки, – Шопинг действительно хороший антидепрессант? – спросил Эш, считая количество обувных коробок.
– Двенадцать пар обуви? – воскликнул он, – Это как же надо было ему тебя разозлить, что тебе понадобилось купить двенадцать пар?
Отэм была в полном замешательстве.
– О чем ты говоришь, и кто меня разозлил?
Эш пожал плечами.
– Ксандер, конечно. Он почти единственный, с кем вы постоянно цепляетесь и что-то там вечно выясняете.
Отэм пыталась понять смысл его слов.
– О чем ты говоришь? Ксандер меня разозлил, и я купила двенадцать пар обуви?
Эш кивнул.
– Я поговорю с ним, Отэм. Я знаю, что что-то не так, но обещаю, я заставлю его извиниться, –– и взглянул на стопку обуви еще раз.
– Что ты говоришь? – спросила она, вставая, – Какое отношение имеет Ксандер к обуви?
Эш посмотрел на нее, потом на обувь.
– Сегодня днем, когда ты ушла, я подумал, что ты была в хорошем настроении.
– И?
– И ... – он засмеялся, – Ксандер был рядом со мной, и я сказал, что ты выглядишь счастливой, потому что явно собралась пройтись по магазинам обуви.
Отэм уставилась на него, пытаясь сопоставить факты.
Эш ждал ее реакции.
– Разве это не то, что ты делаешь, когда он тебя злит? – спросил он, очевидно, все еще блуждая в хитросплетениях женского ума.
– Он ... – она искала подходящее слово, осторожно, чтобы не оскорбить Эша, все-таки он младший брат Ксандера.
– Ксандер – осел, Отэм, – подсказал нужное слово Эш, – Я не знаю, что происходит, но я поговорю с ним.
Эш повернулся и вышел из кабинета, забыв, о чем собирался спросить ее.
Отэм посмотрела на обувь, мысли кружились, анализируя новую информацию. Она вытащила черную пару в белый горошек и погладила сказочно- красивый материал.
И тогда все стало ясно. Не было никакой лотереи! Это Ксандер заплатил за эти туфли!
Она схватила туфли в горошек и выбежала из кабинета. Все уже разошлись по домам, но в кабинете Ксандера горел свет. Прекрасно! Её жертва все еще на месте.
– Ах, ты, самовлюбленный болван! – воскликнула она, полностью игнорируя все служебные протоколы.
Кипя от ярости, Отэм и не думала, что Ксандер купил ей туфли как способ успокоить ее.
Ксандер сидел за столом, работал с бумагами. Его кабинет освещался только настольной лампой, поэтому, когда он поднял голову, то не сразу смог рассмотреть всю бурю. Но Отэм, казалось, это не волновало. Её до глубины души возмутило то, что он пытался ее купить
– Ты ужасный, злой, паршивый негодник! – сказала она, и швырнула, не глядя тюфлю через всю комнату.