Он смеялся, а мне так хотелось залепить по этой роже чем‑нибудь тяжелым. Весь день я бегала за ним по пятам или сидела под какой‑нибудь дверью, где шло совещание. Вечером, ужиная в совершенном одиночестве, он кинул мне горбушку хлеба. Я ее стойко проигнорировала. Позже, совершенно вымотанная всеми событиями и болью, я с трудом дошла до своей кровати и заснула.
Проснулась я от боли. Видимо мой мучитель опять куда‑то направился. Я попыталась встать и не смогла, комната кружилась перед глазами, а все еще бьющая по мозгам боль вообще делала задачу не решаемой. Я уже опять была готова отключиться.
— Эй, собачка! — вдруг гаркнул Алекс у меня над ухом. — Что‑то ты долго спишь!
Я поняла, что боли больше нет, и поднялась.
— У тебя две минуты привести себя в порядок. А потом я ухожу.
Никогда так быстро я не умывалась и не расчесывалась. Мое платье, а я в нем и вырубилась вчера, было больше похоже на тряпку. Порывшись в мешке, где вчера побывали любопытные носы всех охранников короля, я вытащила простенькое сиреневое платье, переоделась и вышла к Алексу.
— Слишком хорошо для рабыни выглядишь… — он скептически осмотрел меня. — Ничего, еще пара дней и все твои наряды закончатся. А знаешь, ты ведь можешь заработать послабление режима. Ну, например, если будешь купать меня по вечерам, спинку мне тереть… Ты подумай, день долгий.
После завтрака, а мне его опять предложили есть с пола, от чего я отказалась, Алекс заперся в своем кабинете. Я осталась в коридоре. Сначала стояла, потом ходила (ошейник позволял сделать три — четыре шага), потом села прямо на пол, благо он был устлан мягким ковром, положила голову на руки и задремала.
— Эй ты, — меня вдруг кто‑то окликнул.
Я подняла голову. Из‑за ближайшего угла, осторожно оглядываясь, вышла девушка примерно моего возраста. Делая вид, будто просто идет по коридору, она, поравнявшись со мной кинула мне на колени сверток. В нем лежала булочка с маслом. Я улыбнулась девушке вслед и кивнула головой в знак признательности, после чего в мгновение ока слопала такую мягкую и необычно вкусную булочку. Это маленькое событие вернуло, наконец, мне самообладание, значит, можно обдумать ситуацию. Теперь мне становился понятен интерес короля к моей персоне. Захотел отомстить, вынашивал план мести долгие годы. И, я чувствовала, мне придется очень тяжело. Сбежать, пока на моей шее находится такое чудо техники как ошейник, я не смогу. Интересно, можно ли его снять или… заблокировать. Как? Мыслей по этому поводу не было.
«Зарабатывать» послабление режима я не собиралась. Конечно, когда‑то в прошлой жизни Алекс — Сашка был моим мужем. И годы жизни с ним не числились среди приятных. Сейчас мне противно даже представить, что я могла его целовать. В общем же, мне казалось, что Алекс — совершенно другой человек.