После упоминания о Пенне разговор не клеился.
Дженсен стойко хранил молчание всю дорогу до школы, и, прибыв с небольшим опозданием, мы припарковались на самых задворках. Лучи солнца только начинали пробиваться сквозь густые серые тучи, рассеивая утреннюю прохладу.
Я шла впереди Дженсена, злая на него и на себя. Я знала, что мои предположения о связи происходящих событий с Пенном кажутся бредом, но Дженсену все равно не следовало смотреть на меня с такой жалостью.
Как будто я схожу с ума, настаивая на своем.
Да и я хороша, могла бы и промолчать. И вообще я напрасно оставила его у себя ночевать, позволила спать в своей постели и лезть с поцелуями.
Дженсен догнал меня у самой двери. Поймав мою руку, он оттащил меня в сторону. На нас устремились любопытные взгляды.
– Что? – спросила я, пытаясь высвободить руку.
Он сузил глаза.
– Просто хочу тебе напомнить, что нам еще нужно о многом поговорить.
– Я не хочу говорить о Пенне…
– Не о нем. И вообще не об этом. – Его рука скользнула к моему локтю, и он склонил ко мне голову. – Я имею в виду нас с тобой.
– Нас? – пропищала я.
– Да, нам нужно поговорить о том, что произошло между нами сегодня утром, – сказал парень. – Не думай, что я забыл об этом.
Взбешенная таким поворотом и, к несчастью, возбужденная его словами, я закусила удила, цепляясь за злость, разлитую в жилах.
– Ну, а я забыла.
– О. – Дженсен рассмеялся. – Сомневаюсь.
Я так скрипнула зубами, что челюсть свело.
– Нам не о чем говорить.
– Я так не думаю, – возразил он, а потом улыбнулся. – И мы обязательно поговорим.
– Мы не будем…
Дженсен притянул меня к своей груди и опустил голову, так что его губы оказались в опасной близости от моих. Из меня будто разом выкачали весь воздух. Он стоял почти вплотную, и я чувствовала тепло его дыхания, почти ощущала вкус его поцелуя. Мои глаза невольно закрылись, и меня захлестнула волна наслаждения.
Когда он заговорил, его губы скользнули по моим губам.
– Вот именно.
Я тотчас открыла глаза.
Дженсен отпустил меня и подмигнул. Ухватившись за край двери, он распахнул ее передо мной.
– Тебе лучше зайти, а то опоздаешь.
На мгновение я лишилась дара речи и лишь с бессмысленным видом таращилась на него, но наконец очнулась.
– Придурок, – сказала я, вихрем пролетая мимо него.
Парень рассмеялся, и, хотя этот звук пролился бальзамом на душу, мне захотелось вернуться и влепить ему хорошую затрещину. Вместо этого я выстрелила в него свирепым взглядом и устремилась в сторону спортзала, где у входа стояла группка школьников. До меня долетали обрывки их разговора.