— Потому что он не мог снимать, — ответил Фаулер. — В Доме Святой Марфы не работают камеры и любая аппаратура «сложнее электрической лампочки», как сообщил нам Данте.
— И Кароский об этом знал.
— Что за бред он нес насчет дьявольского наущения?
У Диканти снова возникло знакомое ощущение какой-то неправильности. Отдельные части головоломки явно не стыковались между собой, картинки не получалось: где-то скрывался подвох. Видеозапись пробудила в ней уснувшие до поры смутные подозрения и наводила на разнообразные размышления. Паоле было необходимо как следует выспаться и отдохнуть, а затем спокойно посидеть и подумать. Речи Кароского, Улики, оставленные на трупах, все вместе указывало в одном направлении. И если ей удастся ухватить за кончик нити, она сумеет размотать клубок. Пока им катастрофически не хватало времени.
«И конечно, черта с два я высплюсь».
— Фиглярство и драматические бредни Кароского о дьявольских кознях волнуют меня в последнюю очередь, — подчеркнул Бои, предвосхитив ход мыслей Паолы. — Намного важнее, что он бросает нам вызов, подначивая задержать до того, как он прикончит очередного кардинала. А время идет.
— А что мы можем сделать? — спросил Фаулер. — На похоронах Иоанна Павла II он никак себя не проявил. В настоящий момент кардиналы защищены надежнее некуда. Входы и выходы Дома Святой Марфы крепко-накрепко перекрыты, равно как и во всем Ватикане.
Диканти прикусила губу. Она устала играть по правилам, навязанным свихнувшимся психопатом. Но Кароский совершил еще одну ошибку: оставил зацепку, которая может навести их на след.
— Кто принес бандероль, директор?
— Я поручил мальчикам отследить ее путь. Заказное письмо пришло через бюро почтовой доставки. Агентство называется «Тевере экспресс», местная фирма, обслуживающая Ватикан. Нам не удалось поговорить с начальником службы доставки, но внешние камеры зафиксировали номерной знак мотоцикла курьера. Номер зарегистрирован на Джузеппе Бастину, сорока трех лет. Он живет в районе Кастро Преторио на виа Палестра.
— У него есть телефон?
— Номер телефона не фигурирует в реестрах дорожной полиции, и в телефонной справочной нет телефонов на его имя.
— Возможно, он зарегистрирован на имя жены, — предположил Фаулер.
— Возможно. Пока это наш единственный шанс, так что придется прогуляться. Вы идете, святой отец?
— После вас, dottora.