— Диканти, вы не понимаете. Эта женщина совершила преступление. Она украла конфиденциальную информацию, принадлежащую Ватикану. Она не настроена прислушаться к разумным доводам и может все испортить. Ничего личного.
— Я уже слышала от вас эту фразу. И обратила внимание, что вы персонально беретесь уладить множество проблем, в которых, как вы выражаетесь, «ничего личного».
Данте разозлился, но предпочел сменить тактику:
— Хорошо. Позвольте мне забрать ее в Ватикан, чтобы выяснить, куда она дела украденные конверты. Я головой отвечаю за ее безопасность.
У Андреа оборвалось сердце, когда она услышала последние слова. Она ни минуты не хотела оставаться наедине с этим ублюдком. Очень медленно она начала перемещать ноги, стараясь развернуть свое тело в нужное положение.
— Нет, — отрезала Паола.
В голосе суперинтенданта зазвучал металл; он сказал, обращаясь к Фаулеру:
— Энтони, ты этого не допустишь. Мы не можем позволить вытащить всю грязь на свет Божий. Во имя креста и меча.
Священник посмотрел на него очень серьезно:
— Я больше не почитаю эти символы. И тем более если ими пользуются для того, чтобы пролить невинную кровь.
— Но девица вовсе не невинна. Она украла конверты!
Данте не успел договорить: Андреа сумела занять искомую позицию. Она дождалась удобного момента и выбросила ногу вверх — била она не со всей силы (и вовсе не от недостатка желания), а отдавая предпочтение меткости. Она целилась в пах негодяю и не промахнулась.
Одновременно случилось три вещи.
Данте выронил диск, который до сих пор сжимал в одной руке, и схватился за низ живота, а другой взвел курок и пытался нажать на спуск. Суперинтендант открывал рот, словно форель, вытащенная из воды, задыхаясь от боли.
Диканти в три прыжка преодолела расстояние, отделявшее ее от Данте, и бросилась на него.
Фаулер отреагировал на полсекунды позже Диканти — то ли с возрастом рефлексы притупились, то ли он оценивал ситуацию — и ринулся к пистолету, который, несмотря на пинок в самое уязвимое место стрелка, по-прежнему был направлен на Андреа. Фаулер схватил правую руку Данте почти в тот самый момент, когда Диканти врезалась плечом ему в грудь. Выстрел ушел в потолок.
Все трое рухнули на пол, образовав кучу-малу, а сверху на них дождем посыпалась штукатурка. Фаулер, не выпуская запястья суперинтенданта, большими пальцами надавил на точку в том месте, где рука соединяется с кистью. Данте выпустил пистолет, но исхитрился нанести коленом удар в челюсть Диканти. Паола откатилась в сторону, потеряв сознание.
Фаулер и Данте поднялись. Фаулер одной рукой придерживал пистолет за ствол, а второй нажал на рычажок, выщелкивая обойму, которая с громким стуком упала на пол. Затем он вытряхнул патрон из патронника. Еще два быстрых движения — и боек ударника лежал у него на ладони. Священник зашвырнул его в противоположный конец комнаты и кинул пистолет к ногам Данте.